Теперь, кажется, на Данино место претендовал Сергей. Поторговавшись еще полчаса, он нехотя полез в камбуз.
— Сварю плов из мидий! — донеслось изнутри.
Я ухмыльнулся. Консервированный плов нужно было не «варить», а только разогреть, но я прекрасно знал, что осталось всего две двухсотграммовые банки. Сергей открыл их, вывалил содержимое на сковороду и долго, грустно рассматривал кучку риса.
Он соразмерял величину кучки и своего аппетита.
— Вари борщ, — злорадно посоветовал я.
— Не люблю борща, — мрачно бросил врач-навигатор и, прижатый к стене, начал проявлять чудеса изобретательности.
— Я вылью туда яйца, — сказал он, веселея на глазах.
— Это хорошо, — поддакнул я: мне стало интересно.
Сергей вылил на сковороду четыре яйца и размешал; плов склеился и приобрел грязно-желтый цвет, но больше его не стало. Врач-навигатор не смутился: он мелкими кусками нарезал сыр.
— Это будет ирландское рагу, — сообщил он уже совсем радостно. За сыром последовали помидоры, лук и тушенка.
— Какую кладешь? Свиную? — забеспокоился шкипер.
— Говяжью, — соврал Сергей. Дело в том, что капитан, словно мусульманин, свинину не ел — вернее, ел с удовольствием, но только когда мы выдавали ее за говядину.
Ирландское рагу набирало силу. С каждым новым ингредиентом мрачность повара как бы переходила на сковороду: его лицо теперь сияло чистой, вдохновенной радостью, а блюдо приобрело неповторимый вид закваски для изготовления дешевого самогона. Заинтересовавшись, подошел шкипер, посмотрел, помолчал…
— Добавь помидоров. Хуже не будет, вот оно…
Сергей охотно добавил: он искренне увлекся. Из камбуза доносилось счастливое бормотание и скрежет открываемых банок. Наконец рагу предстало перед нами во всей красе. Жидкое месиво с неожиданными разноцветными вкраплениями напоминало горячий, плохо размешанный клейстер.
— Вкусно? — спрашивал Сергей. — Лично я давно не ел с таким удовольствием!
Мы с Данилычем только хмыкнули. Как ни странно, клейстер и вправду был вкусен, а по калорийности далеко превосходил рацион небогатого космонавта. Но не говорить же об этом повару!
— Ничего… пока, — осторожно заметил шкипер.
— Сначала ничего, — подхватил я. — Это как яд Екатерины Медичи: полгода все хорошо, а потом начинаешь чахнуть.
Сковородку исправно очистили. Сергей еще долго не мог успокоиться. У него началось головокружение от успехов.
— Полтора часа прошло. Тебе не плохо, Баклаша?
— Мутит. Не из-за рагу: просто ты мне надоел.
— Я как врач спрашиваю… Нет, знаешь, как мы назовем сегодняшний день? «Ирландское рагу»!
— «Ирландское — врагу». Ты джеромовский тип… — Так мы болтали, покуривая на баке, а назад медленно уходили буи третьего моря. Невысокий берег изредка прерывался входом в «убежище» — так на Цимле называют заливы. Все вокруг было спокойно; и только где-то под ложечкой, как зуд, дрожало сдавленное ощущение гонки. Одышливо — успеем или не успеем? — отсчитывал секунды мотор. И где-то впереди несся, лишая приоритета, невидимый катамаран «Мечта», летучий голландец Попандопуло. Догоним или не догоним?