Максим искал. Ему надо было установить адреса оставшихся в городе преданных нам людей. Не надо забывать, что при взрыве, “дома Гинзбурга” погибли не только оружие, деньги и паспорта, но и “ключи”, с помощью которых он имел доступ к другим разведчикам, — их адреса и пароли.
Но искал не только Максим. Десятки и сотни советских людей, горевших ненавистью к врагу, жаждали встречи с ним. И вот однажды, когда он направлялся на очередную встречу с Тарасом, на Прорезной увидел плечистую, чуть сутуловатую фигуру Алексея Елизарова — знакомого Львовского чекиста. Они расцеловались.
— Как хорошо, что мы встретились, — сказал Елизаров. — У меня есть люди для тебя, Иван. Великолепные люди…
Если вы смотрели документальный фильм “Атом помогает нам”, то уже немного знакомы с Елизаровым — он один из создателей этой картины. Елизаров — ныне киноработник, а тогда, в 1941 году, это был молодой способный лейтенант, с успехом выполнивший несколько сложных заданий. Это ему, кстати, было поручено взорвать мосты через Днепр. Уходил Елизаров из города последним. Маленький отряд его был окружен, разбит, и он попал в Дарницкий лагерь для военнопленных. Здесь он вспомнил об артистке Киевского оперного театра Раисе Окипной. В дни обороны города она помогала чекистам ловить диверсантов, сигналивших по ночам гитлеровским летчикам. Елизаров нашел возможность переслать ей записку и на следующий же день увидел Окипную у ворот лагеря. Вечером Елизаров и двое его товарищей-чекистов были на свободе.
Они спрятались на квартире у подруги Раисы Окипной — тридцатисемилетней золотоволосой красавицы Евгении Бремер, немки по происхождению. Она была женой коммуниста, павшего жертвой навета в 1937 году. Немцы знали, что муж Бремер репрессирован, и считали ее своей “фольксдейч”. Но, несмотря на те блага, которые они ей предоставили, и ту травму, которую нанесли ей в 1937 году, она оставалась преданнейшим Советской власти человеком.
Представьте себе вечер в киевской квартире в первые дни оккупации. Темно — взорвана электростанция, ток получают только дома, где живут гитлеровские офицеры. С сумерками город погружается в тишину. Слышны только шаги патруля. Вдруг — крик, выстрелы: какой-то несчастный застигнут на улице в комендантский час.
В комнате Бремер за столом сидят трое чекистов. Разговаривают шепотом, прислушиваясь к шагам на лестнице. Вот все замерли: кто-то подошел к двери, щелкнул замок. Входит высокий офицер в форме железнодорожных войск.
— Заходите, Георг, — говорит по-немецки Евгения, — не стесняйтесь. — Лица ее гостей вытягиваются.