— Руки! — крикнул Алексей, поднимая гранату, и пяткой распахнул дверь в сени.
Напротив Гулия зазвенело стекло, упала сорванная кем-то тяжелая портьера, и в окно просунулось остроносое рыльце “Максима”. Посыпались стекла и в других окнах флигелька. Всюду были чекисты. В комнату с браунингом в руке вошел Немцов.
— Именем революции, — сказал он, — вы арестованы. Я председатель Одесской губернской чрезвычайной комиссии Немцов…
Не было сделано ни одного выстрела…
Зато вблизи Нерубайского пальбы было достаточно.
В семь часов вечера Дяглов вывел из катакомб около четырех сотен вооруженных бандитов. Шли они весело. Большинству из них вылазка казалась почти безопасной прогулкой, скрасившей беспросветную, вконец осточертевшую жизнь в катакомбах.
У самой околицы Нерубайского из придорожных кустов неожиданно вышел человек в красноармейской форме. Он встал посреди дороги и поднял руку.
И так неожиданно было его появление, что банда остановилась в недоумении.
— Кто такой? — крикнул Дяглов. — Что надо?
— Слушать меня внимательно! — приказал этот человек, не находя нужным даже особенно повышать голос. — Район окружен Красной Армией. Я, военком полка пятьдесят первой Перекопской дивизии, приказываю вам сложить оружие и сдаться! Только это и оставляет вам надежду сохранить жизнь — безоговорочная немедленная сдача!..
Резко, точно раскрошилось что-то, хрустнул голос Дяглова:
— Впере-од!..
И, будто освободившись от наваждения, бандиты ринулись на комиссара.
Военком плашмя упал на землю. Падая, крикнул:
— Огонь!
Из палисадников, из канав, из-за заборов, с дистанции в пятьдесят шагов, прямо в лоб банде ударил слитный винтовочный залп. За ним сразу второй и третий…
Первыми были убиты шедшие во главе колонны Дяглов и “начальник штаба” поручик Вокульский: красноармейцы выцеливали их особенно тщательно. И все сразу решилось…
Потеряв командование, бандиты в несколько минут превратились в дикую, обезумевшую, бестолково мечущуюся толпу. Даже не помышляя о сопротивлении, они сразу повернули вспять. Но сзади, отрезая дорогу к каменоломне, уже хлестали жестким фланкирующим огнем красноармейские пулеметы. Бандиты бросились в единственном направлении, оставленном им красноармейцами, — в открытую степь. И тогда из-за села выметнулась конная засада.
Все было кончено еще до того, как на растревоженную степь опустилась ночь. Белогвардейской заразы больше не существовало в Нерубайских катакомбах.
В этом бою и погиб отважный комсомолец Александр Грошев, веселый харьковский друг Галины Литвиненко. В перестрелке он был убит…