— Не усложняй себе жизнь, — заметила Люси, — а то тебе придется изменить показания насчет бара.
Я пропусти ее угрозу мимо ушей, потому что по большому счету это было детским лепетом, и я им не поверил насчет ниточек и алиби — кому нужно ставить под сомнение мои показания, о которых знала только полиция. У меня был иной козырь.
— Ее там нет… — сказал я не без торжества.
Стало тихо, как в судный день, даже дождь, похоже, перешел на октаву ниже.
— Притормози! — приказал Пионов, и мы на заднем сидении дружно качнулись вперед. — Как это нет?!
— Откуда я знаю? — удивился я и, глядя на них, вставил шпильку: — Это ваша прерогатива.
— Ты эту идею брось, дорогуша, — совершенно некстати произнес Акиндин.
Наверное, он решил обратиться к здравому смыслу спутников, потому с логикой у него, на мой взгляд, оказалось все нормально.
Люся выразительно посмотрела на Пионова и сделала жест, чтобы покрутить пальцем у виска. Я только не понял, насчет кого — меня или Акиндина.
— Ладно… — сказал Пионов, повернувшись ко мне и морщась, как от зубной боли, — вылазь!
— Я все равно найду, где она! — крикнул я им, едва успев выдернуть из машины свой зонт.
Люся выглядела крайне недовольной. Акиндин произнес очередную глупость: 'Дурак спит, а счастье у него в головах стоит'. Что думал Пионов, я так и не понял, потому что в этот момент он смотрел в окно. В общем, я им подкинул работенку. Но что хотела выразить своим жестом Люся? Было два варианта: первый — они считали меня идиотом, который копает на пустом месте, второй — она меня наконец оценила, но с точки зрения потенциального покойника. А если это так, то человек в черном рано или поздно должен меня найти, и тогда они дружно сыграют марш Шопена на расческе, пивном бокале и люсиных заколках. Выходит, что блондинку действительно забрал кто угодно, но только не полиция. Может быть, человек в черном?
Район станции 'Владимирская' давно пришел в запустение: вход под землю провалился, просел и Кузнечный рынок за ним. Население постепенно перебралось в другие районы — благо места было предостаточно.
Большой котлован, заросший по берегам непролазными джунглями, был наполнен цветущей водой, и поговаривали, что здесь водилась только рыба 'чучунда', приплывающая откуда-то из глубин метро — рыба невероятных размеров и большой силы. Все попытки выловить ее заканчивались трагически. Последний раз троих рыбаков в лодке она попросту перевернула, и только одному удалось выбраться на берег. Так что только сумасшедший мог ловить здесь рыбу. Однако такой сумасшедший стоял на мостике с удочкой в руках и делал вид, что его страшно интересует поплавок. При этом он выглядел, как подросток, которого уличили за неблаговидным поступком.