- Да отстань ты от людей, в самом-то деле! - схватил его чуть не за шиворот дружок. - Вы уж его извиняйте, он поддатый малость, лепит сам не знает чего.
И друзья утащили рвавшегося выяснять с нами отношения Гришу.
- Надо оружие припрятать, - понизив голос, сказал Степа.
- Это точно, - подхватил Дима. - Теперь нас потягают. Все знают, что дед на нас работал.
Мы заспешили к дому и постарались спрятать оружие, насколько это нам удалось в такой суете и спешке.
Вопреки ожиданиям, никуда нас не вызывали и не возили на скучные и длинные допросы. Через три часа после того, как мы узнали о смерти деда Андрея, в ворота к нам постучали и вошли двое: тот самый молоденький следователь, которого мы видели во дворе деда, и пожилой участковый, толстый и степенный.
- Капитан Точилин Вячеслав Николаевич, - представился следователь, как только мы вышли навстречу.
Он сообщил, что пришли они, обходя дворы на предмет того, кто что видел и слышал. Ну и узнать про наши с дедом общие труды. Был он предупредителен и вежлив.
Чего нельзя было сказать об участковом. Он, как только вошел в дом по нашему приглашению, сразу принялся совать нос во все углы и щели, нисколько не стесняясь хозяев, то есть нас. Он открывал и закрывал дверцы шкафов, заглянул в кастрюлю на кухне, поколдовал над пепельницей, сунул нос в мусорное ведро, проявив к нему большой интерес, потом остановился возле камода, в котором лежало наше постельно-нательное. И пока мы отвечали на нехитрые вопросы следователя, участковый полез в ящики. Тут уж Манхэттен не выдержал:
- Товарищ Точилин, скажите, у нас что, обыск?
- Почему вы так решили? - смутился следователь.
- Да вот товарищ участковый, э-э-э, не расслышал, как его звать-величать, в ящиках наших роется, словно у себя дома.
- А что, хозяева возражают? - удивился участковый, задвигая один ящик и выдвигая следующий. - Я могу и не смотреть.
- Товарищ Чугунов, - строго обратился к нему следователь. - Прекратите это.
- А я чего? - сделал детское лицо участковый. - Я ничего. И закрыв ящик, подошел к столу. И там вдруг завертелся вокруг чего-то, одному ему видного. Присел так, что столешница оказалась вровень с его взглядом. Потом наклонился над столом, по-собачьи вынюхивая, довольно хмыкнул, осторожно дотронулся пальцем до чего-то, лизнул этот палец, потом выхватил из кармана широких галифе здоровенный маркер, и не успел никто из нас даже пикнуть, как он обвел жирный черный круг на белой скатерти.
- Вы что это себе позволяете? - ахнул следователь.
- Я сотру, - успокаивающе поднял руки участковый Чугунов.