- А это Хлюстов Валерий Константинович, - покосившись на меня, с вновь вспыхнувшим подозрением ответил он.
- Так бы сразу и сказали! - радостно ответил я. - Приходил несколько раз Валерий Константинович. Машину мы у него арендуем. А вот по кличке мы его не знали. Что за чудное прозвище? Он что, сидел, или это школьное?
- Хлюст-то?! - весело вскинулся Чугунов. - То есть, Хлюстов? Ну, ребята, такие вещи про своих друзей не знать! Он не просто сидел, он очень даже сидел. Долго и вдумчиво. И неоднократно. Так что вы, мужики, поаккуратнее себе знакомства выбирайте.
- Заметано, участковый! - заверил его Манхэттен. - Будь спок! Можешь спать спокойно. Каждое сказанное тобой слово я высеку в камне и повешу у себя над кроватью. Ночью этот камень сорвется, и я умру раздавленный могуществом твоего разума.
- Он у вас что, с приветом? - покрутил пальцем возле головы участковый. - Ку-ку, да? Вы смотрите, шутки шутками, но я вас серьезно предупреждаю: этот Хлюст - тип опасный, даже для своих. Он помолчал, подождал, пока следователь отойдет на приличное расстояние, и, хитро прищурившись, сказал:
- Вы бы лучше под дурачка не "косили" и тряпочки от шомполов в помойное ведро не выбрасывали. Или ведро вовремя, что ли, выносили. И еще: ружьишко, если оно законное, лучше зарегистрируйте. Или сдайте.
Он поправил фуражку и потопал за следователем.
- Силен мужик! Прямо Анискин! - покрутил головой Степан.
Он что-то совсем сник. Мы все были расстроены гибелью старика Андрея, которого уважали и любили. К тому же мы понимали, что в его смерти есть и наша косвенная вина, а возможно, и прямая. И мы не могли не понять, что влезли в слишком серьезные дела. Смерть дышала нам в затылок. А ситуация становилась все запутаннее.
В сарае лежал товар, фактически украденный нами у Креста и компании. Об этом знал или догадывался Хлюст, который требовал своей доли. Но где гарантии, что, получив свое, он не заложит нас Кресту? У него самого явно какие-то неприятности, слухи из ничего не рождаются. Раз он держит воровскую кассу, значит, претензии к нему денежного характера. Значит, запустил лапу в общак. А это жестоко карается. Вот он на нас и наседает, требуя вступить в смертельно опасную игру с Крестом и Черепом, а там и ещё черт знает с кем. С теми, для кого существует свой закон - закон беззакония, по которому они живут.
А тут ещё страшные Обух и Шило, какие-то ископаемые монстры. Страшные тем, что для них вообще не существует пределов. Им ничего не стоит войти к человеку во двор и среди бела дня грохнуть его топором по затылку, прямо у крыльца, почти на виду у всех.