— Ну, этому серьезные люди в Генпрокуратуре просто не поверят.
А… Вот это тоже интересно — про то, как он, профессор Моров, в течение последних восьми лет фактически приватизировал все здания и всю "материальную часть" института, завладел зданиями соседних учреждений Института патологии акушерства и гинекологии и Института злокачественных новообразований, поменял там весь кадровый состав и создал на Каширском шоссе целый медицинский городок с огромным штатом медперсонала, мощным научным потенциалом, новейшей техникой, современным электронным оборудованием…
— Так, ну-тис, ну-тис. Интересно… А это — о том, как с помощью новейших достижений науки сотрудники лабораторий, руководимых лично Моровым, превращают вполне здоровых людей в марионеток, зомби… Ишь, все раскопал, — с каким-то даже удовлетворением пробормотал Моров.
Он аккуратно собрал все странички и засунул во внутренний карман просторного пиджака.
Пожевал тонкими мокрыми губами, скривился:
— Ищь, сучонок, падаль, тля… Ничтожество… Ему у параши место, а его — в научные сотрудники, зарплату дали хорошую, — так ты работай и ежечасно руководителя своего хвали, благодари, ручку ему целуй… Потрох сучий, фуфлогон. Вместо того, чтоб работать, гусю шею тут точит, падла гнилая…
Как ни странно, Моров забыл многие слова из лексикона молодых лет, когда был он вором в законе и держал зону в ИТК строгого режима № 3546 в Карелии. Поднапрягся, но, кроме "горбатого лепит", ничего не вспомнил.
— Склероз… Чтоб ему…
Он с трудом встал, авторучкой поворошил личные вещи приговоренного к смертной казни доктора Минеева.
— Ишь ты, и платки у него грязные, и ручки надкусанные. Ничтожество. Хорошо, что я вовремя на него глаз положил. Ишь, притаился. А мне сверху видно все, видно… Не спрячешься. Бац сверху, и кровушка пошла.
Эту ночь профессор Моров спал сладко и без снов.
Без снов спал эту ночь и Игорь Иванович Вячеславлев, бывший прапорщик отряда спецназначения Главного разведуправления Генштаба Вооруженных сил.
Вернее, какие-то обрывки воспоминаний в его голове проносились. Это были, так сказать, итоговые фрагменты выполненных им в разных концах мира заданий.
Вот он лежит на крыше Театра оперы и балета в Гаване. Вокруг грязь, пыль, экскременты голубей. Внизу, в сквере, этих самых голубей кормит вальяжный господин, белый, американец. Про него известно, что он агент ЦРУ. Но почему-то ни нашим, ни кубинцам не выгодно его раскрывать, а выгодно его устранить. Игорь Вячеславлев прицеливается, в оптическом прицеле явственно видны серые, прикрытые густыми ресницами глаза господина в элегантном костюме, черные с проседью брови, между бровями — бородавка величиной с рубашечную пуговицу. Он прицеливается в эту пуговицу и плавно нажимает на курок.