Потом Вячеславлев какое-то время спал без сновидений.
И проснулся лишь от кошмара. Ему опять приснилось озеро, рыба, он вытаскивает окуня, пропитанного страшным ядом, вместо помощника президента, и чувствует, как яд проникает в тело, несется со страшной скоростью по рукам, достигает сердца, сердце сжимается, дышать становится невыносимо, он ловит ртом воздух и… просыпается.
Первая мысль — не надо было есть на ночь так много макарон с острым чесночно-томатным соусом.
Вторая мысль была еще более правильной.
— Кузя, сколько раз я тебе говорил, не ложись ночью мне на грудь!
Он силой сбросил кота с груди и только тогда вдохнул спертый воздух спальни полной грудью.
Кот Кузьма с диким воем пересек комнату по воздуху и, больно ударившись боком о шифоньер, удачно приземлился на ковровую дорожку. Встав на лапы, он брезгливо чихнул и гордой независимой походкой направился на кухню взглянуть, не осталось ли вчерашней рыбы в миске.
В отличие от его хозяина, Кузя рыбу любил. Даже вчерашнюю.
Через два часа Вячеславлев уже лежал на чердаке здания напротив ювелирного магазина "Ля Рошель" на улице генерала Пивоваркина.
Он притащил старый стол-парту на вполне еще крепких ногах к окну, лег на него и примерился к стрельбе в положении лежа.
Положение его устраивало — выход из «жилого» подъезда был как на ладони.
Он тщательно собрал винтарь, протер оптику, проверил пульку: пулька была со смещенным центром тяжести. С такого расстояния, с таким винтарем, с таким опытом и такой пулей объект был приговорен окончательно.
Пока Игорь Иванович Вячеславлев готовится совершить свое черное дело и лишать жизни скромного ученого и добропорядочного гражданина Минеева, научного сотрудника НИИ проблем мозга, другой господин, по кличке Кречет, также готовился к проведению своей акции.
Он в последний раз собрал своих кентов перед выездом с блат-хаты!
— Брюликов и рыжевья там навалом. Все берем, что успеем, и сдадим в катран. Нам бабки чистые пойдут. В гринах.
— Болонь на хвосте? — спросил один из членов банды.
— Болоней там — ментов в штатском — наверняка есть.
— Мочить будем?
— Если придется.
— Стволы, или на мессар сажать?
— Лучше по-тихому. Стволы и маслята у всех есть. Но лучше — по-тихому, кто умеет мессары метать, — перо в горло, и все дела.
— Ювелирный, это тебе сачок влепить, не квартира, я говорю, тут отход трудно по-тихому сделать. Стрельба, звонки.
— Все вылащено. Сигнализацию до нашего прихода отключат. Но восьмерить не буду, — менты гарантированы, а вот гадиловки не поспеют. Уйдем, пока канарейки не прилетели.