Мои пальцы, влажные от пота, вцепились в одеяло.
- И он действительно остановился. Он... как-то обмяк и навалился на меня.
Слезы обожгли щеки. Я вытерла их почти машинально.
- Я помню, было трудно дышать. Мне пришлось столкнуть его. Знаешь, он перевалился набок, словно тряпичная кукла. Глядя на него, я поняла, что ударила... слишком сильно.
Я всматривалась в карие глаза этой несчастной, и мне чертовски хотелось - всем сердцем, всей душой - увидеть здесь, сейчас глубокую синеву совсем других глаз.
- Я убила его.
- Нет, - прошептала Ниа.
- Да. Он был моим мужем, и я убила его.
Что-то во взгляде Ниа изменилось. Я с ужасом увидела там, в самой глубине, какую-то искру, пока еще слабый намек, только предположение. Она как будто пыталась примерить к себе то, о чем я рассказала.
- Нет! - моя рука метнулась к ее запястью. - Нет! И даже не думай! Не смей, Ниа! Поверь, это - худшее, что я сделала в своей жизни!
Но опасная искра по-прежнему тлела, хоть молодая женщина и постаралась придать своему лицу самое невинное выражение:
- Что ты! Ричард любит меня и никогда не совершил бы ничего подобного!
Я взглянула на нее, внезапно почувствовав себя очень старой. Моя рука легонько коснулась изуродованной щеки:
- Любовь не увечит, девочка. Только не так.
Глаза Ниа затуманились. Молодая женщина напряглась и отодвинулась, словно почувствовала исходящую от меня угрозу.
- Знаешь, я... мне уже пора. Это был долгий день, и я слишком устала. Спасибо тебе за разрешение воспользоваться этим... - она встала, повертев в руке тюбик зубной пасты. - Я утром отдам.
Словно закаленный в боях полководец, для которого проигранная битва еще не означает поражения в войне, я кивнула и улыбнулась этой потерянной девочке:
- Пожалуйста. Спасибо, что заглянула поболтать. Была рада познакомиться с тобой.
В ответ она тоже улыбнулась - немного застенчиво и гораздо искреннее, чем до этого:
- И я рада. Увидимся завтра!
- Пока!
Я почти не спала в ту ночь. Меня опять терзали воспоминания. Единственное, чего мне хотелось больше всего на свете, - почувствовать пару сильных, любящих рук, которые обняли бы, защитили и прогнали наконец мрачных демонов моего собственного сознания.
*****
Дни проходили, напоминая бесконечную шеренгу оловянных солдатиков, марширующих и марширующих, и не существовало кнопки, способной остановить их мерное, ритмичное движение... Честно говоря, после нашей ночной беседы я подумала, что Ниа начнет избегать меня. Но она сама искала встреч, как маленький ребенок, который отчаянно хочет нырнуть с вышки, подходит к самому краю, смотрит вниз и, испуганный, убегает.