— Мы все еще спускаемся, Джеймс. Ниже и ниже. Вот девятый этаж, восьмой, седьмой. Мы опускаемся, и вы чувствуете себя все более расслабленно. Мы проехали шестой этаж, теперь пятый, четвертый, третий, второй, и вот мы внизу, на первом этаже. Двери лифта открываются, и вы заходите в свою комнату. Вы здесь, Джеймс, в средоточии абсолютного покоя.
Маккалеб вернулся к своему стулу и велел Нуну зайти в «комнату», где его ждет самое удобное кресло на свете. Он велел Нуну сесть в кресло и «утонуть», «раствориться» в нем, подобно сливочному маслу на не слишком горячей сковороде.
— Не торопитесь, Джеймс. Просто медленно утопайте в своем кресле, слейтесь с ним, — говорил Терри.
Подождав несколько секунд, Терри сказал Нуну, что в комнате прямо перед ним стоит телевизор.
— В руке вы держите пульт. Это особенный телевизор и особенный пульт. По этому телевизору вы можете смотреть все, что захотите. И с изображением вы можете экспериментировать как угодно. Вы можете увеличить его и уменьшить, перемотать вперед и назад. Словом, все, что угодно. Включайте телевизор, Джеймс. И мы посмотрим, что вы видели в ночь на двадцать второе января, когда вы ехали к банкомату, чтобы взять немного денег. Терри постоял неподвижно несколько секунд.
— Включайте телевизор, Джеймс. Включили?
— Да, — ответил Нун, произнеся, таким образом, первое слово за полчаса.
— Вот и хорошо. А теперь вернемся в тот вечер, Джеймс. Расскажите нам, что вы видите.
Теперь Джеймс Нун рассказывал свою историю, будто Маккалеб и Уинстон ехали вместе с ним в машине.
— У меня есть аварийка, я ее включаю. И вот он едет! Торможу! Он едет так, что… чуть не сбивает меня, урод! Я чуть не…
Нун вскидывает левую руку, сжимает ее в кулак и выставляет вверх средний палец — всеми узнаваемый жест в сторону водителя-лихача, который чуть не сбил его. Когда испытуемый все это проделывал, Маккалеб внимательно смотрел ему в лицо, отметив, что под закрытыми веками глаза движутся очень быстро. Терри всегда ждал этого симптома от человека под гипнозом, это означало, что тот погрузился в глубокий транс.
— Он умчался, и я въезжаю на парковку. Но я вижу… Я вижу мужчину, лежащего на земле у банкомата под светом фонаря. Он не движется. Тогда я выхожу из машины, чтобы посмотреть, но повсюду кровь. Мужчина мертв! В него стреляли. Уф, надо звать на помощь. Я бегу к своей машине за телефоном. Я могу позвонить и позвать на помощь. Мужчина точно застрелен. Столько крови, она повсюду!
— Хорошо, Джеймс. — Маккалеб впервые прервал своего пациента и обратился к нему на «ты»: — Очень хорошо.