— Стань в центре, — сказал он мне, а сам вышел из круга и чиркнул спичкой.
Золотистая вспышка на миг высветила его лицо; он опустился на колени и поднес спичку к хворосту. Тот долго не загорался, и я уже было подумал, что он не загорится вовсе, когда вдруг с затяжным «у-у-ух!» огонь побежал по облитым керосином сучьям и в считаные секунды замкнул кольцо. Пламя поднялось выше моей головы, но очень скоро наполовину осело.
И тогда я увидел ее. Белая фигура приближалась ко мне с противоположной от города стороны. Женщина, которой досталось золотое семечко. Я пока не мог разглядеть, которая из трех вытянула жребий; я видел лишь белую ночную рубашку, подобно луне плывшую над темным полем. Моя рука, в которой я все еще сжимал скипетр, начала мелко дрожать. Что-то текло по моему лицу — не то пот, не то сладкий сок из моей короны. Игги по-прежнему стоял по ту сторону огненного кольца. Проследив за моим взглядом, он повернулся и тоже увидел женщину. Он качнул на прощание головой и двинулся в ту сторону, откуда доносились монотонные песнопения эшлендцев. А я остался наедине с женщиной, подходившей все ближе. У меня перехватило дыхание. Огонь горел ровно; женщина подошла уже совсем близко, но ее лицо все еще было в темноте. Да нет же, она сама была темной! Город вдруг отодвинулся в далекую даль, а здесь не было ничего, кроме женщины, жаркого кольца пламени, и меня, обливающегося потом внутри этого кольца.
Люси не то чтобы прошла через огонь, она скорее через него перепрыгнула, но меня меньше всего заботило это отступление от ритуала. Главное, она была здесь и это была моя женщина.
— Уф! — сказала она, осматривая свои босые ноги и подол рубашки.
Огонь их не задел.
— Ты в порядке? — спросил я.
— В порядке, — сказала она, — хотя было страшновато.
Она огляделась вокруг, словно ожидала увидеть внутри кольца что-то особенное, непохожее на мир снаружи его. Не обнаружив ничего такого, она как будто немного расстроилась. Здесь был только я. Она протянула мне руку, раскрыла ладонь и сказала:
— Вот золотое семечко.
— Входной билет, — сказал я, поочередно глядя на семечко и на ее лицо.
— Непросто было его добыть. Я вывела из игры этих белых девиц там, в хибаре, и сорвала куш. Мне повезло.
Она улыбнулась и подмигнула мне. У нее была чудесная улыбка. Да и все в ней, на мой взгляд, было чудесным. Когда она скрестила на груди руки и встряхнула головой, в каждом движении ее было столько красоты и грации, что у меня закружилась голова. Люси была для меня добрым вестником — само ее появление приносило мне радость. Она шагнула ко мне и посмотрела в глаза. Не мигая.