— Вот как?
— Причем далеко не первый. — Эйвери заглянул в свои бумаги. — Просто нынешний случай — первый, который может превратиться в серьезную проблему.
— Кто еще? Я хочу знать, — потребовал дед.
— Например, тот банкир, что оставил работу с намерением посвятить себя писательству. Насколько я понимаю, ты уверил его, будто в предлагаемом тобой доме несколько месяцев прожил Эдгар По со своей кузиной и именно там он написал «Ворона». Ты показал клиенту комнату, в которой он якобы спал, и рассказал, что изначально поэма называлась «Шакал», а во второй версии — «Стервятник». Через какое-то время он выяснил, что все это неправда, и очень расстроился. Как следствие, у бедняги начался творческий кризис, он так ничего и не сочинил и был вынужден вернуться в банковский бизнес.
— Мне очень жаль, — сказал Эдмунд. — Однако в то время, слушая меня, он казался очень довольным и счастливым. По его словам, это действовало на него «вдохновляюще».
— А вот еще случай, не совсем мне понятный. Ты сказал женщине, страдающей артритом, что под фундаментом дома находятся богатые залежи никеля и что этот якобы лечебный металл при лабораторных испытаниях приводил к полному выздоровлению больных артритом крыс. Было такое? Разве крысы болеют артритом, Эдмунд?
— Эффект плацебо, — сказал дед. — Метод позитивного внушения иногда так же действен, как патентованные лекарства.
— А вот моя любимая история, — не унимался Эйвери. — Про дом на Мэйфер-драйв, где, вопреки твоим утверждениям, так и не появилось ни одной бабочки-данаиды. Более того, к дому не подлетают даже птицы, хотя для них приготовлена кормушка.
— Насчет птиц я ничего не знаю, — сказал дед. — Впервые слышу об этих птицах. Но я хорошо помню, что предупредил покупателей насчет туалета в цокольном этаже: когда там спускают воду, в ванной комнате наверху падает давление и душ становится слишком горячим. Я не обязан был это делать, но я их предупредил; и тем не менее они купили дом.
— Ты вводишь людей в заблуждение, Эдмунд, — сказал Эйвери негромко, но очень мрачно.
— «Вводить в заблуждение» — нет, это не так, — запротестовал мой дед. — Я бы выразился иначе.
— Я бы тоже выразился иначе, если бы не старался быть вежливым, — сказал Эйвери. — Правильнее было бы сказать, что ты врешь своим клиентам.
— Это ближе к истине, — согласился дед, скосив глаза на меня и улыбнувшись. — Но что в этом плохого? Лично я был бы только рад, если бы кто-то сочинил для меня интересную историю. Такую, чтобы я в нее поверил. Если ты помнишь, при жизни Эллен ничего подобного не было, то есть я не придумывал историй. Мир вполне устраивал меня таким, каким он был. Сейчас в это трудно поверить.