Наконец, кто-то из пятерки бойцов решил стать первым и что-то воодушевляющее проорав, побежал к центру войсковой стоянки. Сначала за ним отправился второй… с отставанием на шаг или два третий…и вот уже порыв захватил самых туго думающих. Как по заказу, одномоментно вспыхнул конус полога шатра, в который попал «светлячок» напарника. Вкупе с действиями пятерки наших соратников это ввергло лагерь во все разрастающуюся суету, если не панику. Кстати осаждающих было совсем немного — всего сотня или две — и большинство из них сейчас были неодоспешены. Народ метался в зареве горящего шатра и занимающихся связок хвороста, сталкивался, тут же вспыхивали драки и поножовщина — крайние шатры занимали самые бедные и от того злые и недисциплинированные воины. Свою долю сумятицы вносили поддавшиеся общему настроению твари всех размеров, мастей и видов. Не знаю уж, что Призывающие за алгоритмы животинам в мозги вставляют, но кусали и драли они всех и каждого вокруг себя.
— Чувствую магию, — хмуро протянул напарник. — Кто-то за нашими спинами раздувает пожар паники и смущения разума. Видимо именно на это был изначальный расчет…
— Надо думать, — пожал я плечами. — Сразу было ясно, что местные жрицы не пальцем деланы и не пошлют семерых на несколько сотен. Сколько у тебя стрел осталось?
— С десяток.
— У меня и того меньше — только вон те пять, что торчат в земле, — я на мгновение сделав паузу, отрезав ремешки, крепящие колчан к поясу — не фиг пустой «таре» в ногах путаться. — Пошли вперед, прицельно остатки добьешь, а я сразу схватку завяжу.
Напарник кивнул и, вернув торчащие в земле стрелы в свой колчан (я свои тоже ему передал), пошел вслед за мной. Топали мы неторопливо: мужик размеренно на каждый пятый или шестой шаг пускал стрелу в суетящуюся толпу — я же тискал рукоять фламберга в руках, вливая в него Силу, и пытался распалить в себе кураж. Блочник, за отсутствием саадака, повесил на заплечный мешок — неудобно, но и выбросить жалко. Авось уцелеет…
— Видишь наших? — спросил я в двадцати шагах от крайнего шатра. Сам я Призванных бойцов потерял.
— Их куда-то в сторону оттеснили, за шатры. Не специально — в общей давке увлекли. Да они не особо-то и старались под конец биться и атаковать — больше оборонялись, сбив строй вокруг копейщика.
— Ясно… Бывай приятель, я по прямой к центру рвану. Чую минут пять мне в этом мире топтать землю осталось.
— Прощай…
Я несколько раз быстро вдохнул-выдохнул, как перед прыжком в ледяную майскую воду и медленно разгоняясь, устремился вперед. За три шага до первого взятого на прицел противника с одним мечом в руках и сером хитоне на теле проорал старый воинский клич: