Глава 11
Этот процесс уже приобретает размеры эпидемии
Судьба иногда выдает такие перлы, что диву даешься. Живет, живет человек, и вдруг раз – и женился! Ни с того ни с сего. Камень на шею и в омут головой. С камнем на шее по имени-отчеству Иван Васильевич сидела у матери Ларисы ее давняя приятельница Матильда и рассказывала о своей счастливой судьбе.
– У меня как раз дочка замуж вышла, – в этом месте Ольга Петровна понимающе закивала, – за молодого филолога без жилищных проблем. Эти проблемы у меня появились. Жить стала на кухне, спать там же. И вот лежу как-то, суп на плите помешиваю и газету читаю. А там объявление: «Сдаю бесплатно комнату в квартире с соседями жильцу с вредными привычками и порочными связями. Иван Васильевич». Телефон, адрес. Думать долго не стала, побежала по адресу. Нашла дом, квартиру, дверь. Стою, звоню. Я и не сразу поняла, что дверь открылась. Еще постучала дважды какому-то амбалу в живот. Тот как громыхнет: «Чего тебе, тетка, надо?!»
– Ну надо же, – возмутилась Ольга Петровна, подливая гостье чаю, – теткой обозвал!
– А у меня в голове все перепуталось. Я ему говорю: «Чапаева мне. Василия Ивановича». Вдруг из-под его руки бигуди какие-то высовываются и нагло мной интересуются: «Че надо, кто такая?» А он ей говорит: «Анка-пулеметчица к Чапаеву пришла».
– Ну надо же, пулеметчицей обозвал!
– Да, и кричит: «Гони ее в шею!» Представляешь? – Ольга Петровна представила этот ужас. – Я и не сразу поняла, что дверь закрылась. Минут пять еще объяснялась. И так обидно стало, что комната бесплатная пропадает! И вспомнила я, как зять об меня на кухне споткнулся и кипяток пролил. Себе на ноги. А дочка чай ночью расплескала мне в постель.
– Ну надо же, тебе в постель!
– Стала я снова звонить. Дверь рукой придерживаю, чтоб наверняка. Только она открылась, я у амбала между ног прошмыгнула! И в первую попавшуюся комнату забежала. Большая, простор-ная, светлая! Я его не сразу заметила, как раз обои щупала. Вдруг очки из-за компьютера меня спрашивают: «Вы по объявлению?» – «Да», – ему отвечаю. «А вы с привычками?» – «А как же, – говорю, – я же, простите, теща!» Подошел он ко мне, стал принюхиваться.
– Надо же, принюхиваться!
– Пришлось сказать, что с утра стакан одеколона выпила, закусить не успела. Вчера после трех бутылок с балкона прыгнула. Пачку «Беломора» натощак выкурила после того, как дихлофосом надышалась. И вообще, говорю, только что из тюрьмы вышла. Век, извините, воли не видать! И плюю ему под ноги.
Ольга Петровна взмахнула руками, как крыльями, которые сразу и сложила. Вся такая воздушная интеллигентная Матильда – и вдруг: «Век воли не видать!» Вот что приходится творить из-за собственного ребенка.