– Ну вот и все, – сказал я, сел за письменный стол и принялся за галстук. – Вы убедились, что это всего-навсего глупая татуировка, которая не имеет ничего общего с вашей сестрой.
– Наверное.
– Мне было приятно встретиться с вами, Моника. Желаю вам счастья в будущем.
– Это означает, что вы не беретесь за дело.
– Правильно. Розыск пропавших людей, особенно пропавших много лет назад, не моя специализация.
– И вы больше не придете в клуб?
– Посещение стриптиз-баров тоже не по моей части.
– И больше не позовете на свидание?
– Это не было свиданием.
– Вот как. Значит, это все, – сказала она, поднимаясь. – Кстати, Хатэуэй, которая не захотела видеть вашу физиономию, – это полицейский детектив?
– Нет, она помощник прокурора. А что?
– Странное совпадение. Полицейского, который расследовал исчезновение Шанталь, звали детектив Хатэуэй.
Пальцы у меня одеревенели, и узел, который я завязывал, распустился сам собой.
– Родители до сих пор хорошо о нем отзываются. Детектив Хатэуэй искал Шанталь долгие годы. Родители сошлись с ним очень близко. Он почти стал членом нашей семьи.
– Что вы говорите?
– Мы давно его не видели.
– Сколько вам лет, Моника?
– Двадцать шесть.
– За сколько лет до вашего рождения исчезла сестра?
– За два года. А что?
– Просто думаю.
– Спасибо за то, что показали мне татуировку, Виктор. Не знаю, что она означает, но обещаю, что больше не буду вас беспокоить.
Она повернулась ко мне спиной, щелкнула ключом и отворила дверь. Я наблюдал за ней, пытаясь осмыслить услышанное.
– Моника, – позвал я, прежде чем она вышла.
Она повернулась, на ее лице появилась надежда.
– Наверное, мне следует познакомиться с вашими родителями. Как по-вашему?
Боже, у нее была чудесная улыбка.
– Найти твоего Брэдли Хьюитта было несложно, – сказал Скинк. – Такому парню нужно, чтобы все знали, что он в игре. Завтрак в «Пальме», обед в «Мортоне», общение с богатыми и влиятельными и сопровождение из трех парней при полном параде, включая портфели.
– Так, при нем находится свита, – констатировал я.
– Точно.
– Мне тоже хочется свиту.
– Ты не потянешь свиту. Кстати, почему во всех роскошных заведениях подают стейки?
– Ублажают плотоядных.
– Тогда почему городское кладбище заполнено любителями стейков?
– Потому же.
Мы шли по Фронт-стрит, тихой улице, выложенной брусчаткой. Изредка в обе стороны проезжали автомобили в поисках места для парковки. По большей части жизнь в городе бурлила в западных районах: Олд-сити и Сесайти-хилл, – там сияли огни ресторанов и вывески баров. Фронт-стрит была мало освещена, хотя рядом текла река и нагоняла тумана. Улица для приятных свиданий и доверительных разговоров.