– Но наверняка обрадуется, когда узнает, – заявил я.
Моника вышла из-за моей спины и улыбнулась. Глаза охранника подобрели.
– Пожалуйста, – почти беззвучно вымолвила она.
– Ну, учитывая, что особых ограничений нет, – сказал охранник, – и учитывая, что вы родственники…
– Троюродные, со стороны матери, – уточнил я.
– …вреда, надеюсь, не будет.
– О, спасибо, – прошептала Моника. – Как ваше имя?
– Пит.
– Спасибо, Пит.
– Хм, да. Хорошо. Покажите какие-нибудь документы, распишитесь, и я лично отведу вас к нему.
«Пансионат для престарелых Шелдона Химмельфарба» располагался в северном пригороде, недалеко от средней школы, в которой я учился. Небольшой газон, просторная автостоянка, персонал с дежурными улыбками, погруженные в уныние обитатели. На самом деле мы не были знакомы с дядей Максом, он даже не состоял с нами в родственных отношениях. Я выбрал его по следующим параметрам: во-первых, к нему допускали посетителей; во-вторых, он многого не помнил и потому мог обрадоваться нашему визиту; в-третьих, у него был интересующий меня сосед по палате.
Я вошел в палату с распростертыми руками.
– Дядя Макс, – громко, с воодушевлением сказал я.
Старик с пегой щетиной на щеках сел на кровати. На длинном лице появилось озадаченное выражение.
– Это я, Виктор.
– Виктор?
– Я сын твоей троюродной сестры Сандры. Ты ведь помнишь Сандру?
– Сандру?
– Конечно, ты должен помнить Сандру. Широкие бедра, маленькие руки. Она умела готовить великолепный салат из фасоли.
– Салат из фасоли?
– О, мама готовила самый вкусный салат из фасоли. Из вощеной фасоли. Она всегда покупала свежую и вымачивала в соленой воде. Поэтому у нее получалось так вкусно. А еще добавляла винный уксус и базилик со своего огорода. Ты ведь обожал вкусный салат из фасоли.
– Не думаю, что я знал Сандру, – сказал дядя Макс.
– А кроме того, ты должен помнить мою младшую сестру Монику. Ты всегда ее любил. Она тоже пришла тебя навестить.
Я подтолкнул Монику так, что она выскочила вперед, чуть не упала и обрела равновесие прямо перед стариком.
– Поздоровайся с дядей Максом, Моника.
– Здравствуйте, дядя Макс, – произнесла она воркующим голосом, наклонилась к старику и протянула букет: – Это вам.
При виде ее полуобнаженной груди подбородок у дяди Макса задрожал.
– Ах да, – сказал он наконец. – Вот, значит, какая Сандра. Как она себя чувствует?
– Она умерла, – сообщил я.
– Случается. – Дядя Макс отрешенно пожал плечами и похлопал ладонью по постели: – Садись, Моника, расскажи, как ты живешь.
– Хорошо, дядя Макс, – сказала она и уселась рядом с ним.
– Где ты обитаешь, Моника?