Когда они обошли палатку, глаз Саймона уловил движение какой-то тени. У него почти не было времени среагировать, когда мужчина кинулся на Страйдера с кинжалом.
Прежде чем убийца смог добраться до его друга, Саймону удалось схватить его и после короткой борьбы бросить мужчину на землю. Саймон быстро разоружил его и удерживал на земле, наступив на горло.
Страйдер презрительно скривил губы.
– Эти покушения на мою жизнь становятся довольно однообразными.
Саймон с юмором взглянул на него.
– Молись, чтобы они не увенчались успехом.
Страйдер кивнул, поднимая наемника.
– Спасибо, Саймон. Мы с Кристофером отведем его к стражникам. Присоединишься к нам в зале?
Саймон потянулся к ленточке на руке и вдруг понял, что ее сорвали в пылу битвы.
У него скрутило живот.
– Нет, я должен еще кое-что сделать.
– Только не очередное письмо! – застонал Кристофер. – Клянусь, Саймон, ты уже дошел до того, что пишешь больше, чем я, а я как никак менестрель.
Саймон ничего не сказал, когда они ушли. Вместо этого он обыскивал турнирную арену, пока не нашел обрывки своей ленты.
Сразу же почувствовав облегчение, он сжал их в кулаке и достал из-за пазухи, где оно было надежно прижато к его телу, письмо.
Его доставили только этим утром, когда он надевал турнирные доспехи.
Он сломал шотландскую печать и, открыв письмо, обнаружил там локон коричневых волос.
Ее волос.
Он крепко сжал локон в ладони, не желая потерять. Подняв его к лицу, он ощутил ее еле уловимый запах.
Саймон улыбнулся.
Затем он с удовольствием начал читать ее женственный почерк.
«Мой дорогой воин!
Я надеюсь, это письмо нашло тебя живым и здоровым. Боюсь, последний гонец, которого ты посылал, ни за какие богатства больше не станет доставлять мне твои письма. Кажется, я слегка покалечила его в своем искреннем желании освободить от письменной ноши.
Я искренне надеюсь, что его лодыжка скоро заживет.
Твои слова глубоко меня тронули, и мне очень жаль, что ты скучаешь по дому. Я хотела послать тебе немного земли, но подумала, что нагружать тебя этим довольно глупо. Не говоря уже о том, что грязь ведь везде одинакова, верно? И если ты ее уронишь, то никогда больше не сможешь найти.
Поэтому я подумала, что, возможно, локон моих волос принесет тебе немного покоя. Я надеюсь, ты не заметишь, что на концах они немного опалены. Боюсь, позавчера мне пришлось усвоить ценный урок.
Задумавшись о тебе и твоем последнем письме посреди бела дня, я отвлеклась на кухне и не обратила внимания, куда поставила свечу.
Но я выяснила нечто более важное. Кладовые очень быстро схватываются огнем. А обожженный песчаник невозможно отмыть. Кухарка навечно отлучила меня от кухни и поначалу запретила мне когда-либо еще помогать ей.