– Благородные сатхары желают снять комнаты?
– А зачем еще благородным сатхарам сюда переться? – раздраженно буркнул Тюрон. – Конечно, хотим снять!
– У меня есть чудесные комнаты на втором этаже, – начал типичную песню хозяин. – Благородные сатхары не пожалеют, что сняли эти комнаты.
– А куда делись комнаты на первом этаже? – с опаской поглядывая на хлипкий потолок, осведомился Тартак.
– А их снял сатхар Малур ас Малур – подобострастно изогнулся хозяин. – Он придворный Пресветлого Владыки, да продлит его дна Шаршуд.
– Не уверен, что этот самый Шаршуд, за него заступится, – пообещал Тартак, двигаясь к комнатам первого этажа. Хозяин было дернулся за Тартаком, но его удержал за локоть Тюрон:
– Сейчас уважаемый Малур ас Малур придет сюда и скажет, что он снял эти комнаты не только для себя, а и для нас. Малур не пришел. Он прибежал со всей возможной скоростью.
– Простите благородный Тюрон! Я в заботах о делах государственных, забыл сказать хозяину, что я снял комнаты для всей нашей команды, – затараторил Малур, с опаской поглядывая на появившегося в коридоре Тартака.
– Вот видите, уважаемый, я был прав, – с приятной улыбкой сказал Тюрон, и уже обращаясь к Малуру:
– Я не сомневался благородный Малур, что вы поспешите исправить это досадное недоразумение.
Вскарабкиваясь на своего шаршура утром, я обратил внимание, что количество охранников, вроде бы увеличилось. Я не преминул изложить свое замечание вслух Тимону, который умащивался рядом.
– А это начальник стражи подсуетился, – поделился информацией Тимка.
– Откуда ты знаешь?
– Еще бы не знать! Этот вояка меня своим докладом утром разбудил.
– Он тебя разбудил и остался жив? – не поверил я.
– Да в облом было сразу вставать, – смутился Тимон.
Я рассматривал охранников. Таки точно! Половина в белых накидках с форменными перевязями через плечо, на которых болтаются форменные же мечи.
– А почему он меня не разбудил? – удивился я.
– Да, наверное, потому, что не ты лежал на подушке, а подушка лежала на тебе. Вернее, на том, что заменяет тебе голову, – ехидно прокомментировал мой друг. Месть моя будет страшна и неотвратима!
Охрана бодро топала впереди. Ну и правильно. Зачем нам охрана сзади, если есть мы? Мы въехали в настоящее буйство зелени. Да и живности стало побольше. Вон на ветке сидит какая-то невообразимая птица, величиной с доброго индюка, и орет совсем немузыкальным голосом, что-то свое, немузыкальное.
– Там, на невидимых дорожках, следы невиданных зверей, – пробормотал я, вспоминая старика Пушкина.
– Что? – встрепенулся Тимон.