К шалашу он прокрался почти бесшумно. Во всяком случае, никто его не заметил. И все же, как он не осторожничал, но ветка пересохшего на солнце камыша отодвинулась под его ладонью с оглушительным треском. Но скрывать свой маневр ему больше и не требовалось…
У Белограда челюсть отвисла.
— Живые еще, касатики… — то ли спросил, то ли сделал заключение замполит.
Шурша буквально «взорвалась» камышом. Замполит тяжеленными ударами ботинок принялся выгонять из шалаша всю «живность». Богдан еще нашел в себе силы подняться на ноги и отбежать метров на двадцать. А Старый вылетел прямо через стенку. Спотыкаясь о камни, падая и снова поднимаясь, он рванул, куда глаза глядят — прямо через болото. Не менее эффектно разлетелись и остальные оттопыренные орлы. Разъяренному замполиту достался абсолютно не транспортабельный Цымбал. У того сил хватило только чтобы подняться на четвереньки и, путаясь в последовательности движений, перебирая конечностями, с абсолютно сосредоточенным выражением лица, начать отступление в известном только ему направлении. Замполит от души «помогал» ему ботинками пониже спины, и сам едва сдерживался от смеха. После каждого удара Цымбал падал мордой в песок, поднимался и, ухмыльнувшись над собственной беспомощностью, предпринимал новую попытку поднять переднюю лапу, чтобы продолжить бегство. Наконец, после очередного падения он разразился таким смехом, что даже Белинский смягчился и, выругавшись, начал улыбаться открыто. А у Богдана от ржачки свело живот и напрочь заклинило дыхание. Через пару минут донеслись отборные маты со стороны болота. Это Старый влез в грязищу по самые коленки и теперь начал выбираться обратно, на суд замполита.
— Строиться, шакалы! — рявкнул Белинский так, что даже Равиль в камышах испугался. Теперь он совсем растерялся. Еще можно было бросить гранату. Но он совершено не представлял, где теперь Воин.
А Белинский все не унимался:
— Вас для этого здесь оставили, засранцы?! Я кому сказал — в роте сидеть!!? Я искать вас должен!!? Шагом марш!
Равилю ничего не оставалось, кроме как зажать усики запала и попытаться проследить, куда офицер уведет солдат.
…Одному Аллаху было известно, что у замполита в голове. Строй из пятерых измученных солнцем и наркотиками солдат Белинский остановил рядом с водовозкой. Водила как раз сливался в водонапорную башню.
— И чё Белочке нашему не спится?.. — еле слышно подал голос Белоград, пока замполит чего-то втюхивал водовозу.
Мамедов поддержал:
— В такую жару? Ё-ма-ё…
Старый не мог сдержаться, чтобы не схохмить: