Они были знакомы давно, но Шлихт не догадывался о роде его занятий. Однажды, при встрече, он пожаловался ему на свое затруднительное материальное положение. Янкель был старше него больше чем в два раза и относился к нему почти по-отечески. Он предложил Шлихту попробовать свои силы в афере под названием «Шнеер».
В картотеке МУРа спецы по аферам называют «Шнеер» — под «чеха» или «поляка», потому что один из персонажей этой игры выдает себя за иностранца. Чаще всего за чеха. Но о том, как называют «Шнеер» менты на Петровке, Шлихт узнал спустя несколько лет. А пока его ждал удивительный мир трех актеров, для которых подмостками и декорациями были Калининский и Невский проспекты, Крещатик и узкие улочки Риги и Таллина.
Они сами были актерами и режиссерами, постановщиками и декораторами, а невольными статистами для них становились прохожие. Но если обычных актеров в случае плохой игры ждало отсутствие аплодисментов и холодный отзыв критиков, то у них ошибка в режиссуре или игре могла закончиться гораздо хуже. В лучшем случае они могли остаться без денег, а в худшем подвергнуться суровой критике работников уголовного розыска. Но как бы то ни было, эта работа его устраивала.
Стефан
Как уже говорилось, в «Шнеере» участвовало трое. В коллективе Янкеля Шлихт Пока что был четвертым. Вроде запасного игрока в команде, хотя уже успешно выполнял все роли. С ними в качестве иностранца работал старик лет шестидесяти с лишним. Звали его Стефан. Работал он еще с послевоенного времени, был профессионалом, но имел один недостаток. Время от времени Стефан запивал, а во время запоя для работы был полностью непригоден.
Однажды Янкель сказал, что нужно съездить к Степе Домой и предупредить, чтобы он не опоздал к поезду. На вечер взяли билеты на Москву. Степа жил в деревне, километров в тридцати от города.
Когда таксист свернул с шоссе на проселочную дорогу него начало портиться настроение. Весна была ранняя и грязи было по щиколотку. Старый Степин домишко стоял в километре от трассы, на самом краю деревни. Таксист припарковался как мог на обочине дороги. Дальше Шлихт с Янкелем пошли пешком. Возле дома Стефана был пахотный клин, который они обходили минут десять.
Когда они вошли в дом, Степа, лежа на кровати, мирно спал. На столе стояла начатая бутылка коньяка и нехитрая закуска. Несколько пустых коньячных бутылок валялось на полу. Они поняли, что на сегодня Степа никакой ценности как аферист не представляет. Не было даже смысла его будить, и они хотели тихонько уйти. Но тут он неожиданно открыл глаза и, поняв, зачем они приехали, стал уверять Янкеля, что через двадцать минут будет в полной боевой готовности. Янкель сказал, что они будут ждать в такси.