– О боги, мы обречены, – воскликнул один из парней. – Мансур собирается читать нам свои стихи! – Послышались стоны и проклятия.
– Перед таким испытанием нужно подкрепиться! – провозгласил другой, в очередной раз наполняя кубок.
– Есть вещи, которые человеку не вынести, – заметил юноша в манишке без рукавов: такие носят подмастерья зодчих. Он выхватил из-за пояса кинжал и приставил острие к груди, будто собираясь покончить с собой.
Мансур не обращал на приятелей внимания. Он извлек свиток со стихами из-за голенища сапога.
– Вот они где! Слушайте меня внимательно, друзья! Когда-нибудь вы будете рассказывать своим детям, что вам читал стихи сам Мансур Альяша.
Прижав одну руку к сердцу, а другой держа свиток, Мансур начал декламировать:
Где вы, времена отцов могучих,
Боевые кличи, звон мечей,
Где герои – не бывает лучших
Доблестней, храбрее, горячей?
Ваши мышцы – из отборной стали,
Взором – соколы, душою – львы,
А сегодня мы другими стали,
Нет сегодня подвигов, увы!
Вас страшились гордые туранцы
И свирепые сыны степей,
Жалкие отродья – бухрошанцы
Вас запомнят до скончанья дней…
Товарищи Мансура откинулись в изнеможении, словно их одолела неизлечимая хворь. А тот, что изображал самоубийцу, дернул вдохновенного поэта за рукав.
– Мансур, твои стихи прекрасны, но мы-то хотим, чтобы ты рассказал нам о своей возлюбленной.
– Ах, – вздохнул юноша, – она прекрасна. Но ее божественное имя не смеет сорваться с моих уст. Оно не предназначено для чужих ушей. – Мансур снова свернул рукопись и отложил ее в сторону.
– Что за тайна вокруг какой-то девчонки? – удивленно спросил юноша в тюрбане звездочета. – Уже две недели ты стонешь и плачешь по ней, а мы так ничего и не знаем. Может быть, девчонка вообще не стоит таких страданий. Он наполнил кубок Мансура, надеясь, что вино развяжет влюбленному поэту язык, хотя едва ли в этом была необходимость.
– Я дал клятву, – доверительно сообщил Мансур, – что никогда не открою ее имени. Иначе последствия будут ужасны для нас обоих.
– Ха-ха! – засмеялся "самоубийца". – Кажется, я оказался прав! Она замужем! Жена какого-нибудь толстопузого купца развлекает Мансура в роскошных покоях, пока муженек подсчитывает барыши. Обычная история!
– Берегись! – крикнул поэт, схватившись за меч у пояса. – Ты оскорбляешь имя моей госпожи!
– Мы ничего не можем сделать с ее именем, потому как оно нам неизвестно!
Мансур успокоился.
– Увы, оно должно оставаться тайной моего сердца. Она слишком высокородна, чтобы подобные мне даже глаза на нее поднимали. Один лишь я и осмелился. Мы поклялись друг другу в любви, но наша любовь обречена из-за разницы в положении.