Радиопередачи по линии связи, выделенной для «Пилигрима», начались еще в январе 1985 года, задолго до возвращения агента из Таиланда. Но до самого конца августа в эфир шли «холостые» прогоны, хотя и содержавшие все атрибуты «рабочих». Надо было направить контрразведку по ложному следу, внушить ей, что агент, для которого предназначены телеграммы, уже давно находится в СССР. Даже если и прибыл из-за границы.
«Пилигрим» знал, что в последнее августовское воскресенье ему предстояло принять радиограмму Центрального разведывательного управления, в которой будут указаны координаты заложенного для него в Москве тайника. Он и страшился этого дня, и с нетерпением ждал его. Хотя и знал из спрятанного в футляре для очков плана связи, что «рабочая» радиопередача из Франкфурта-на-Майне будет еще несколько раз повторена по воскресеньям. В ЦРУ обладают терпением и требуют того же от агентов. Но «Пилигрим» уже не в силах ждать — в первый же сеанс связи от примет телеграмму Лэнгли. И постарается побыстрее забрать тайник.
…Радиограмма «Пилигриму» готовилась в Советском отделе Оперативного Директората почти два дня. Ее писал Питер Николс под контролем «Волка» Вулрича, переводил на русский язык доверенный переводчик отдела, зашифровывал индивидуальным шифром «Пилигрима» опытный сотрудник, подключенный к делу по распоряжению начальника отдела. Советский отдел быстро согласовал текст с московской резидентурой, и вот радиограмма начала свой путь к адресату. Вначале — во Франкфурт-на-Майне. Радиоцентр получил задание отправить ее на определенной частоте и в строго определенное время в дальнейшую дорогу на Восток. Радисты Франкфурта-на-Майне не знают того пункта, где она будет принята. И, конечно, в полном неведении о ее содержании. Да они и не любопытны по своей профессии. Они строго выдерживают все те условия, которые им предписаны. И вот телеграмма ЦРУ летит в Москву по волнам эфира.
…Поздний воскресный вечер. Вся семья собралась в просторной гостиной. Плахов в своем глубоком кресле читает книгу, жена и дочь-старшеклассница смотрят телевизионную программу. Он напряжен и следит за временем. Большие настенные часы показывали 23 часа 20 минут. Оставалось еще более получаса до начала радиосеанса ЦРУ…
— Наташа, — обращается Плахов к дочери, — уже поздно. Пора спать, завтра — понедельник, и тебе вставать рано. — Слова отца прозвучали как приказ.
Дочь недовольно проворчала что-то и ушла к себе. Муж и жена остались одни.
— Маша, — теперь необходимо отправить спать жену, — ты меня не жди. Я должен кое-что подготовить к завтрашнему дню. Я, пожалуй, поработаю на кухне.