Грушин поехал в редакцию газеты – чтобы убедиться, что не врут. Потом – в детское отделение на Каширке. Видел и мальчика, Илюшу этого, и мать его – исплаканную, несчастную.
Все правда. Не жулики. Можно отдать деньги.
Отдал.
Некоторое время после того жил как в тумане, не понимая, что же такое он сотворил. Добровольно триста тысяч отдал! Нет, конечно, были в его карьере и более солидные выигрыши, но он никогда и ни с кем чужим ими не делился!
Но играть не тянуло. Чего-то не хотелось. Исчезло наваждение, пропал азарт. Раньше, как только вывеску казино видел, так и тянуло туда… А теперь стал спокойно проходить мимо. Что ж, выходит, правильный совет ему дали?..
Устроился на должность конферансье – в один клуб. Работа непыльная – языком трепать. Уж чего-чего, а это Грушин умел хорошо делать!
Через некоторое время прискакала Настька – общие знакомые доложили, что Леха выиграл, а деньги кому-то подарил.
– Ты! – заорала с порога. – Сволочь распоследняя… Деньгами швыряешься! А мы с Машкой на шее моих престарелых родителей… Да я на тебя в суд подам! Да я тебя последнего лишу! Кому деньги отдал? Признавайся!
И пошла, и пошла…
Леха выслушал ее с каменным лицом. Дал адресок матери мальчика:
– Сходи узнай.
Настя убежала.
Вернулась вечером – притихшая, со странным лицом. Не орала. Но и не хвалила (ясно дело, мальчика жалко, но чужой же мальчик!).
– Его мать передо мной на коленях стояла, – выдала вдруг Настя. – Очень благодарна… Илюше, сыну ее, сделали операцию, идет на поправку. Врачи еще очень тебя хвалят – таких людей, как ваш муж, говорят, очень мало… Почему ты это сделал, Грушин?
– Знак мне был.
– Какой знак?
– А вот… – Грушин развернул перед ней газету. Про вечер одноклассников рассказал, про мужика, который еще до того совет ему дал…
Ничего Настя не сказала. Ушла. Поняла или нет – неизвестно.
Вернулась еще через неделю:
– Грушин, тебе это помогло? Не играешь?
– Не играю, – честно ответил он. – Прав был тот дядька… Кончилось наваждение. А деньги я заработаю. Своим трудом. И все вам с Машкой отдам…
– Я тебя уважаю, – вдруг выдала Настя. И бросилась ему на шею.
И все было – как в первый раз. Второй медовый месяц. Потом Настя совсем к нему переехала, с Машей.
Уж как Маша радовалась, что они теперь снова с папкой вместе…
* * *
– …а я ведь тебя которую неделю ловлю! – принужденно улыбнулась Лиля Рыжова. – Ты что, не хотел меня видеть? Пришлось вот так, по-наглому… Надеюсь, я тебя не шокировала?
– Да ладно… – Тарас пожал плечами. – Пришла и пришла. Выпить хочешь?
– Вообще-то я не пью…
– В завязке, что ли?