– А некоторые все помнят… И Воскобойников, и Максимыч…
– Разве Андрей Максимович еще не умер? – искренне удивился Свиркин. – Я слышал, у него последняя стадия, никакой надежды…
– Не дождетесь! – мрачно произнесла Вероника.
– Боже, какая ты сердитая…
– Я примерно реконструировала последний день Клима. То есть день, когда его видели в последний раз. Утром он зашел ко мне домой, но меня не застал. Потом отправился в школу и подрался с тобой. Потом отправился на Переведеновское… У вас место там было, возле склепа Черного Канцлера.
– У кого это – у нас? – опять осторожно спросил Кеша.
– У тебя, Тараса, Клима, Вовки Воскобойникова…
– А, ну да, ну да… Дети – романтика, всякие страшилки…
– Вовка Воскобойников и Тарас пришли первыми. Вовка украл у Максимыча из лаборатории некое вещество в колбе. Продал его Тарасу – за десятку.
– Чего? – в первый раз Кеша Свиркин выглядел озадаченным.
– Якобы яд кураре – вот что было в колбе. А на самом деле – обыкновенный раствор марганцовки. Потом, после того, как сделка между Тарасом и Вовкой состоялась, пришел ты. Чуть позже – Клим, а Вовка ушел, поскольку у него на следующий день был назначен отъезд. Что произошло потом, когда вас осталось трое? – быстро спросила Вероника.
– Я… господи… Ничего не понимаю… Какой еще яд кураре? – пролепетал Кеша.
– Яда не было, одна марганцовка! Отравиться, даже при всем желании, – невозможно, – жестко повторила Вероника.
– А зачем Тарасу марганцовка?.. Ничего не понимаю…
– Тарас не знал, что это марганцовка! Он думал, что Вовка ему настоящий яд продал! – Чем дальше, тем сильнее Вероника убеждалась, что Свиркин явно знает что-то, но скрывает. Юлит. Почему? Неужели это он убил Клима? Но куда спрятал тело? И убил ли… При чем тут псевдояд, драка, завершившаяся фингалом, и прочие байки из склепа? А записка Клима? И была ли записка? И Клима ли?..
– Зачем тебе все это? – неожиданно надменно произнес Свиркин.
– Я хочу знать, где Клим. Жив он или нет.
– Ника… Ника Одинцова спустя двадцать лет начинает расследование… – нежно рассмеялся Свиркин. – Знаешь, что я тебе на это скажу?
Вероника так и впилась в него взглядом.
– …а скажу я тебе вот что: если Клима нет в живых, то ты его не найдешь. А если он жив… ну сама подумай – двадцать лет от него ни слуху ни духу. Что это значит?
– Что? – шепотом повторила Вероника.
– Только одно – Клим НЕ ХОЧЕТ, чтобы его нашли, – вот что!
– Но почему?!
– А этого я не знаю, – Свиркин посмотрел на часы. – Ну все, мне пора, Ника. Был рад встрече. – Он наклонился, прикоснулся губами к щеке Вероники – так быстро, что Вероника даже не успела увернуться. – Ты красавица. Завидую Тарасу, честное слово…