Ребята, перекусив, задремали. Красовский как будто тоже спал, повернувшись лицом к стене. Всех утомил этот день и плутания по заснеженному лесу – особенно Лерочку и Викусю. Вася Бобков даже храпел, счастливо улыбаясь во сне и причмокивая губами, – наверное, ему снилось, как бабушка угощает его пирожками.
– О чем ты думаешь? – тихо спросил Дима. Они сидели рядом и завороженно глядели на огонь. Лерочка была права – на него можно было смотреть бесконечно. За окнами бесновалась вьюга.
– Я? Так, ни о чем... – пожала плечами Катя. Не могла же она, в самом деле, рассказать Соколову о том, что думает о нем!
– Скоро Новый год. Обычно под Новый год принято загадывать желания. Ты бы чего загадала? – спросил он.
– Я в это не верю, – сказала Катя. – И вообще, я точно знаю, что мое желание не сбудется. У меня безумная, несбыточная мечта – чтобы этот праздник наша семья провела вместе. Я, Сашок, папа и... и мама. Но мамы нет, она умерла, а папа в больнице, и его выпишут только в январе.
Она проговорила это и едва не заплакала – все-таки в последний момент сдержала слезы и даже улыбнулась через силу. Дима вздрогнул и взял Катю за руку.
– Кать, ты... ты не переживай, – тихо произнес он. – Не знаю, будет ли тебе легче, если ты об этом узнаешь, – но я на все готов ради тебя...
– А у тебя какое желание? – перебила его она.
– У меня оно очень простое и, можно сказать, тоже несбыточное...
– Все равно скажи! – Кате стало любопытно.
– Чтобы на маскараде ты танцевала со мной, – сказал он.
Вася Бобков перевернулся на другой бок и засопел с новой силой.
– Почему же оно несбыточное? – прошептала Катя.
– Потому что есть несколько причин для этого – во-первых, к концерту у нас ничего не готово, а без участия в нем наш класс автоматически лишается возможности попасть на маскарад. Во-вторых, даже если мы и придумаем что-нибудь еще, какие-нибудь новые номера, Бэ Гэ нас может опять завернуть. Я хоть и новенький у вас, но сразу понял, что она – Бэ Гэ то есть – товарищ принципиальный и ни на какие компромиссы не идет. Если уж ей не понравилась наша самодеятельность – то это все... А в-третьих... – он вдруг замолчал.
Но Катя его поняла.
– Ты думаешь, что я весь вечер буду танцевать только с Владом? – серьезно произнесла она. – А на тебя даже и не посмотрю?
– Ну, в общем, что-то вроде того... – неохотно признался Дима.
Огонь метался в печи, переливался красным, синим, оранжевым, белым... Языки пламени складывались в странный узор, вырисовывали какие-то силуэты – знакомые и незнакомые. Они то ли предсказывали будущее, то ли напоминали о прошлом.