«Лучший способ не проболтаться — это ничего не знать» — всплыла у меня в голове слышанная где-то фраза. Говорят, сейчас и пытать никого не надо, один «укол правды» — и человек сам расскажет всё (в том числе и то, что когда-то знал, но забыл).
И я поняла, почему Петрович не стал объяснять мне свой план на словах, а изложил его на бумаге. У стен тоже бывают уши, особенно у стен дома, где живёт очень необычный ребёнок, которым очень интересуются очень нехилые силовые структуры.
Серёга — светловолосый голубоглазый парень чуть постарше меня — мне понравился. Мне было приятно чувствовать его руку на своих плечах, когда мы с ним в обнимку (так было задумано по сценарию) вышли на улицу. Меня давненько никто не обнимал, так что эту часть нашего любительского спектакля, задуманного Петровичем, я играла с искренним удовольствием.
Машина у Серёги — синий «фольксваген-пассат» — была не новой, но ухоженной: как видно, хозяин о ней заботился (не шалопай безбашенный), и это я записала ему в плюс. Что из себя являет мужик, можно оценить по его машине (если она, конечно, у него есть) — тест надёжный, проверено.
Петрович вышел нас проводить — как бы на всякий случай, а то вдруг мои типа охраннички (их не было видно, но я не сомневалась — они где-то поблизости) подумают, что бедную меня опять похищают, и откроют пальбу. Он небрежно (у меня аж сердце ёкнуло) поставил на заднее сидение огромную сумку марки-серии «мечта оккупанта» и сказал нам с Сергеем, улыбаясь шире некуда:
— Ну, молодёжь, счастливо оттянуться! За пацана (это уже предназначалось мне) не беспокойся, я присмотрю. Так что отдыхай хоть до понедельника — ваше дело молодое, какие твои годы.
Я знала, что Алексей работает на публику — он говорил всё это для невидимок, чутко следивших за каждым моим движением, — но делал он это классно, как настоящий актёр. Вот тебе и слуга царю, отец солдатам…
Я уселась на заднее сидение — как всем известно, место рядом с водителем называют «местом смертника», и мы поехали.
Крепилась я изо всех сил, и только минут через двадцать пять, когда мы уже были достаточно далеко от моего дома, быстренько расстегнула не до конца затянутую «молнию» на сумке.
— Как ты там? — негромко спросила я, наклонившись над «мечтой оккупанта».
— Нормально, мам, — ответил мой сын. — Можно уже вылезать?
— Подожди ещё немного. А пока давай дальше играть в прятки.
Сумка чуть шевельнулась — Шепоток устраивался поудобнее, места там хватало для двух таких, как он. И ни капризов, ни хныканья — чудо, а не ребёнок.
Так он и сидел в сумке смирно — ни дать, ни взять котёнок, которого везут на дачу. И только один раз, когда мы плотно завязли в пробке (уже на выезде из города), он высунул головёнку, глянул в боковое окошко на толпившиеся вокруг лакированные спины машин и шустро юркнул обратно, как мышонок в норку. Я улыбнулась.