Война в толпе (Корчинский) - страница 122

В Тбилиси мы посетили Джабу Иоселиани. Тогда он был вторым человеком в Грузии. Его кабинет находился под кабинетом Шеварднадзе. Ему было за шестьдесят и выглядел он уставшим. До перестройки он был известным в уголовных кругах человеком и много сидел. Однако, имел высшее образование и, говорили, даже учёную степень по искусствоведению. В конце восьмидесятых он создал «Мхедриони», а в 1992 г. вместе с Кетовани осуществил государственный переворот, свергнув с президентского поста Звиада Гамсахурдиа. Это сопровождалось несколькими днями боёв в Тбилиси, следы которых все еще оставались на проспекте Шота Руставели. После того, как Гамсахурдиа бежал в Чечню, Джаба с Кетовани поставили во главе государства Шеварднадзе, который жил тогда в Москве и, казалось навсегда вышел из политического оборота. Но в 1994 г. ощущалось, что он всё больше овладевал ситуацией, чего нельзя было сказать о старых бандитах, которые его поставили. Об этом и зашел разговор. Я предложил Джабе дать мне возможность создать значительную украинскую группировку где-нибудь в Сванетии. Она могла бы, как вести систематическую партизанку в Абхазии, так и в случае чего поддержать Джабу в будущем столкновении с Эдиком. Также я считал, что необходимо убить Абашидзе. Однако Джаба только улыбался. Было видно, что он отягощен страшным весом жизненных обстоятельств и хочет только спокойствия. Мы вышли из его кабинета в приёмную, где тусовалось много вооруженного народа. Я подумал: «Джаба пару раз съездил на Генеральную ассамблею ООН и решил, что с Эдиком можно играть по цивилизованным правилами. А Эдик сыграет с ним по бандитским». Так и произошло. Вскоре «Мхедриони» было разоружено и пересажено. Посадили и Джабу. Посадили Кетовани. Посадили всех. Если Бы, кроме всех этих бандитов, в Мхедриони было хотя бы с десяток революционеров, все могло бы пойти иначе. Я не перестаю удивляться тому, насколько адекватными новой ситуации оказались старые пердуны из политбюро.

Если у вас есть организация, если у вас есть война, никогда нельзя допускать преобразования военной ситуации в политическую.

Контакты УНСО и курдов — отдельная тема. Даже среди «обиженных» и неудовлетворенных народов они пользуются дурной репутацией. Достаточно сказать, что только армянское правительство Нагорного Карабаха решилось признать курдские претензии на государственность. Прежде, боевиков УНСО и Курдской Рабочей Партии объединяли разве что источники, из которых они скупо черпали оружие на Западе. До того, как Хорватия по окончании боевых действий стала крупнейшим поставщиком оружия на черный рынок, да и после этого, классическим источником оставались венгерские и чешские оружейные заводы, буквально тысячами поставлявшие через Австрию ненумерованные пистолеты CZ-75 и Р9R, якобы нелегальной сборки из ворованных комплектующих, а так же более устаревшие модели, не пользовавшиеся популярностью на гражданском рынке: CZ-70, М29, М37. Явно из легальной торговли на Западе поступали и подобные «уцененные» модели. Как только цена оружия, например, «Астры» М4000 (или «Беретты» М35) падала ниже ста долларов США, можно было быть уверенным, что его вскоре повезут на Восток, чтобы продать в 5–6 раз дороже. Оптовая цена на китайские ТТ вообще достигала 10–20 долларов США за единицу оружия. Глушители к подобному оружию — большего объема с войлочными прокладками в качестве поглотителя, так же производились в подпольных мастерских где-то на юге Европы. В девяностые годы именно курды были возмутителями спокойствия в странах Западной Европы. Даже в спокойной Швейцарии, по данным полиции, большая часть перестрелок приходилась на курдско-турецкие выяснения отношений, даже в сфере торговли наркотиками. Большая емкость магазинов пистолетов CZ-75 и P9R позволяла за считанные секунды создавать огневую завесу и разбегаться до прибытия полиции. Лично я не знаю, как им это удавалось с венгерским оружием. Доставшийся мне «трофейный» P9R коммерческое название модели «Люгер» (не путать с настоящим «Люгером») на пять выстрелов делал три осечки. Во-первых, курок надежно взводился самовзводом только с полувзвода, а, как известно, при осечке курок находится в спущенном (крайнем переднем) положении, так, что самовзводом он только чуть «пощелкивал». Во-вторых, гнездо бойка в затворе было с забоиной и какой-то умелец обточил довольно массивный ударник до толщины иглы. Сырой материал, далеко не бериллиевая бронза, как в дорогом оружии, сразу же деформировался, боек едва накалывал капсюль. О силе боевой пружины, так же, вероятно, термически не обработанной, я даже боялся и думать. А ведь оружие было звездой черного рынка Украины сезона 96 и стоило 800-1000 долларов, предлагалось даже в калибре.45. Известный феномен «криминального оружия», убить из которого нельзя, но посадить за него можно. Может оно и к лучшему, по крайней мере, никого не убьют. Весной 1998 г. в одном из киевских кабаков в центре города состоялась знаменательная перестрелка из венгерских пистолетов. Первый «Люгер» отказал после восьми выстрелов и был выброшен владельцем, когда тот шел на свал, а второй, кажется, отказал сразу, как только из него попытались открыть ответный огонь. В сезон отстрелов 1997 г. боевики УНСО пятью выстрелами из двух ПМ положили четверых. Бывший при сем событии венгерский пистолет, осекся на втором выстреле. Странным образом, P9R получил весьма высокую оценку украинских оружейников из ГИВЦ «Спецтехника» Министерства внутренних дел. Мне как правонарушителю остается надеяться, что очень похожий на его «младшего брата» калибра 380АСР, украинский «Форт-12» унаследует безотказность базовой модели.