Распад Советского Союза еще больше заострил проблему сепаратизма внутри республик. В 1991 и 1992 гг. все ожидали антиукраинского восстания в Крыму. Черноморский флот в своей массе отказался присягнуть украинскому государству, особенно зловещей фигурой считался командующий Ч.Ф. контр-адмирал Касатонов.
Я считал, что для укрощения Крыма и флота достаточно только погромче топнуть ногой. Для того, чтобы доказать это, я решил осуществить вояж на юг.
Один буржуй закупил для нас целый поезд. Я загрузил туда около полутысячи наших бойцов, фольклорный хор и несколько православных священников (все это должно было выглядеть как поездка на молебен на могилы украинских моряков в Севастополе). Еще я взял с собой для прикрытия депутата Хмару. Сразу же после провала путча его выпустили из Лукьяновской тюрьмы.
Власть все еще была дезориентирована. Никто не знал: или препятствовать нам, или наоборот — способствовать. Наконец к нам подсадили руководство железнодорожной милиции и мы отправились.
Сначала мы посетили Одессу. За несколько дней перед этим, там прошли обыски на квартирах наших ребят, санкционированные городской прокуратурой. Наш поезд не пустили на железнодорожный вокзал, а загнали на сортировочную. Мы выгрузились, поспорили о чём-то с руководством местной милиции и двинулись в город.
Мы выстроились возле городской прокуратуры, я взял десяток ребят, депутата Хмару и зашел во внутрь. Там было тревожно и пусто. В кабинете городского прокурора я поставил бойцов возле окон и дверей. Прокурор пребывал на грани нервного срыва. Он стоял возле стола и руки у него дрожали. Мы развалились в креслах и по очереди начали вычитывать ему мораль. Я наслаждался ситуацией. Тогда я не догадывался, насколько быстро менты опомнятся и построят государство под себя. В том, что им это удалось, совместная вина всех активных людей. Нужно было адекватней реагировать на все попытки поднять голову. Судья вынес несправедливое постановление — огонь! Прокурор возбудил дело — огонь! Милиционер высунулся — огонь! Недоглядели.
Покуражившись над одесским прокурором, мы провели митинг на Дерибасовской, погрузились на поезд и отправились далее. По дороге мы остановились в Херсоне. Там двое наших бойцов позволили себе немного выпить и их пришлось выбросить из поезда. С херсонского почтамта мы дали телеграмму: «штаб Черноморского Флота, контр-адмиралу Касатонову. Буду завтра. Встречай. Целую, твоя УНСО». Позднее нам сообщили, будто Касатонов заявил, что быстрее съест свою фуражку, чем пустит нас в Севастополь.