К весне 1993 г. последовала и грузинская военная экспедиция против Абхазии. Целью было перекрыть границу с Россией. Двинулись на трех десантных баржах. На одной — в качестве огневого средства была установлена БМП. Экспедиция готовилась и отправлялась в обстановке строгой секретности. Каково же было негодование бойцов когда поймав с помощью радиоприёмника волну тбилиского телевидения они услышали репортаж о себе и победную реляцию об окончании предприятия, которое едва успело начаться. Где-то на широте Гудауты, конвой был остановлен российским сторожевиком и повернул к берегу. На пляж десантники высаживались уже под пулеметным огнем.
В мае 1993 г. с партией Гражданский Конгресс Грузии была достигнута договорённость о том, чтобы направить в Поти группу советников для формирования батальона морской пехоты. С зимы 1992 г., вооруженные формирования имела каждая уважающая себя партия. «Мхедриони» разоружала в горах райотделы милиции, Кетовани в просторечии «Кетуши» формировал Национальную Гвардию.
Предполагалось сформировать в составе батальона и группу боевых пловцов. Грузинским ВМС, состоявшим из нескольких сейнеров и судов на подводных крыльях, вооруженных ДШК и «душками» нечего было противопоставить кораблям Черноморского флота, кроме некоторого числа орудий береговой обороны, гаубиц Д-30 и зенитных пушек калибра 85-100мм. Кто-то подал мысль о разведывательно-диверсионных действиях против кораблей и судов противника на якорных стоянках, а также его портовых сооружений, посредством малых штурмовых средств. Поскольку мой опыт подводных погружений ограничивался аквалангом, довелось наводить справки об инструкторах подводного плавания, имеющих опыт обращения с кислородными приборами замкнутого цикла. Вскоре один такой объявился — некто «Обух». В прошлом — боевой пловец-сверхсрочник, он весьма долго прозябал в различных туристических, спортивных и киношно-декораторских тусовках, ограничивая круг своих занятий инструктажем, спасением утопающих и культуризмом. Вообще человек дозревал до того, чтобы стать «толкиенистом», «военным реконструктором» или еще кем-нибудь наподобие всей этой вполне безобидной публики, если бы в 1992 г. не вступил в УНСО. Когда подвернулась война «Обух» решил тряхнуть стариной. К этому времени, его сын «Цвях», которому едва исполнилось 18 лет, уже успел на свой страх и риск принять участие в Нагорно-Карабахском конфликте на стороне Азербайджана. Оба, отец и сын, с первой партией УНСОвцев были отправлены в Абхазию, где мы начали формирование украинского батальона «Арго». Поначалу я предполагал ограничить круг их обязанностей такими прозаическими вещами, как приобретение водолазного снаряжения и подготовка личного состава. «Обух» долгое время прожил в Абхазии и мог даже изъясняться по-грузински и на туземном наречии. Но не тут-то было. Мой «инструктор» твердо решил следовать идеалу «белого наемника», вроде «Конго-Мюллера» или Боба Денара и прочих безымянных авантюристов времен кризисов в Биафре и Катани. В своеобразной целеустремленности этому человеку нельзя было отказать. Готовясь к поездке, самым неэффективным способом гимнастики — изометрическим, он нарастил весьма приличную мускулатуру. Хуже обстояли дела с подводными диверсиями.