Барри весь пылал от пережитого хамства, и даже не захотел выйти во втором месте. Я сама забежала туда с фотографией. В магазине для лучников (стрельбища там не было) сидел одинокий мужчина, который незамедлительно сказал: «Нет». Он не обсуждал фото, не спрашивал меня, почему я хотела бы узнать что-нибудь про Кайла Перкинса, и даже не пожелал мне доброго дня. Он ни коим образом не показался мне подозрительным — просто грубиян до кончиков ногтей.
Третье место размещалось в здании, которое, наверное, одно время было боулингом. Рядом на стоянке стояли несколько автомобилей, двери в помещение были тяжелыми и непрозрачными. Вывеска гласила: «Остановитесь и предъявите документы». Барри и я смогли прочитать ее из автомобиля. Это казалось несколько подозрительно.
— В любом случае, я устал сидеть в машине, — сказал он галантно и вышел со мной.
Мы встали, чтобы нас могли увидеть, и я обратила внимание Барри на камеру над нашими головами. Мы старались выглядеть настолько приятными, как могли. (Во всяком случае Барри был очень хорош. Именно так он и выглядел.) Через несколько секунд мы услышали громкий писк, и замок на двери отключился. Я взглянула на Барри, и он надавил на тяжелую дверь, пока я боком протискивалась внутрь, чтобы он тоже мог войти.
Мы обнаружили длинную стойку, тянувшуюся вдоль противоположной двери. За ней находилась женщина примерно моего возраста, с медными волосами и кожей, представляющей забавную расовая смесь. Ее брови были окрашены черным, что добавляло причудливости к ее в целом однотонному образу.
Теперь, когда мы стояли перед ней лично, она разглядывала нас еще более внимательно, и я могла прочитать в ее мыслях, что Барри она была рада видеть в гораздо большей степени, чем меня. Я сказала Барри:
— У тебя это получится лучше.
— Да, я это понял, — ответил он, и пока я клала на стойку фотографию Кайла, он сказал:
— Не подскажите, этот мужчина не приходил сюда покупать стрелы или практиковаться в стрельбе?
Она даже не спросила, зачем мы хотели это знать. Она наклонилась вперед рассмотреть фотографию, и задержалась так, может быть чуть дольше, чем было необходимо, чтобы Барри мог заглянуть в ее декольте. Она рассмотрела фото и выражение ее лица изменилось.
— Да, он приезжал сюда вчера, сразу как стемнело, — сказала она. — У нас никогда еще не было клиентов-вампиров, и я не очень хотела его обслуживать, но что тут сделаешь? У него были деньги, и закон говорит, что мы не можем заниматься дискриминацией.
Это была женщина, которая была готова и к дискриминации, никаких сомнений.