— Дерьмо, — сказал Барри, который подытожил мои чувства словами.
Мы вышли — очень неохотно — и, тщательно оглядевшись по сторонам, пошли к двери.
— Ветер или взрыв? — сказала я.
Барри опустился на колени рассмотреть поближе.
— Я, конечно, не Агент 007, - сказал он, — но я думаю, это было ограбление.
Я посмотрела на дверь с сомнением. Но когда нагнулась сзглянуть повнимательней, заметила искореженный металл дверной петли. Запишем очко на счет Барри.
— Похоже, — сказала я. — И теперь нам предстоит войти.
Барри стиснул зубы.
— Да, — сказал он, но не слишком уверено. Насилие и разборки однозначно не были сильными сторонами Барри. Барри — это деньги, и у него был замечательный работодатель, который хорошо ему платил. Прямо сейчас он размышлял, какая сумма компенсировала бы ему все это в полной мере, и думал, что если бы с ним не было женщины, он бы просто сел в автомобиль и свалил отсюда.
Иногда мужская гордость может очень уместной. Я уверена, что не хотела бы идти туда в одиночестве.
Я толкнула дверь, которая отреагировала весьма впечатляюще, слетев с петель и рухнув на гравий.
— Привет, мы здесь, — сказал Барри тихо. — Те, кто еще не знал…
После того, как грохот стих и ничего не выскочило из здания, чтобы нас сожрать, мы поднялись с корточек, на которые инстинктивно упали. Я сделала глубокий вдох. Это должна была сделать я, поскольку это было мое поручение. Я шагнула в поток света, струившийся из пустого дверного проема. Я сделал один большой шаг, переступив порог здания. Быстрая проверка не выявила никаких мозговых сигналов, так что я очень хорошо представляла, что мне предстояло найти.
Да, действительно, Медноволосая была мертва. Она лежала в неестественной позе на стойке, и ее голова была свернута на бок. Из груди торчал нож. Кто-то наблевал слева в ярде от моей ноги — не кровью — так что здесь был еще как минимум один человек. Я слышала, что Барри вошел, и также как я, остановился в замешательстве.
Я заметила две двери из зала в наше предыдущее посещение. Одна дверь была справа, снаружи от стойки, и, скорее всего, вела посетителей на стрельбище. Вторая дверь, находящаяся за стойкой, служила работникам для отдыха и позволяла следить за клиентами на территории стрельбища. Я была уверена, записи с камер слежения, за которыми мы пришли, находились именно там, потому, что это было самое логичное место для размещения оборудования для наблюдения. Были ли они по-прежнему там — это очень большой вопрос.
Я хотела развернуться и уйти без дальнейших поисков, вдруг испугалась от мысли, что женщина умерла из-за этой ленты, я поняла, что это выглядело, будто я отброшу ее как бессмысленную жертву, если не поищу запись. В действительности это не имело смысла, но я так чувствовала.