— Мисс Памфри, Вы не могли бы пообедать где-нибудь в другом месте, — сказал Сэм тихо. Конечно, все уже смотрели на нас. Я могла чувствовать, как мозги перешли в состояние боевой готовности для свежих сплетен, а глаза всасывались в каждый нюанс сцены. Я почувствовала, как мое лицо покраснело.
— Я имею право обедать здесь, — сказала Села, и ее голос был громким и надменным. Это была огромная ошибка. В одно мгновение симпатии зрителей перешли на мою сторону. Я могла бы почувствовать эти волны на себе. Я расширила глаза и посмотрела грустно, как один из тех ненормально большеглазых детей из ужасных картин о бездомных. Выглядело трогательно. Сэм приобнял меня, как будто я была раненным ребенком, и посмотрел на Селу. На его лице не было ничего, кроме огромного разочарования в ее поведении.
— А я имею право попросить Вас уйти, — сказал он. — Я не могу вам позволить оскорблять моих сотрудников.
Села никогда бы не позволила грубости в адрес Арлены, Холли или Даниэль. Она вряд ли знала, что они существуют, потому что она была не из тех женщин, кто замечает обслуживающий персонал. Но у нее костью поперек горла встало то, что Билл был со мной, прежде чем начал встречаться с ней («был» на языке Селы означало «занимался восторженным и частым сексом с»).
Тело Селы дернулось в гневе, и она бросила свою салфетку на пол. Она вскочила на ноги так резко, что ее стул с грохотом упал бы, если бы Доусон, огромный вервольф, который имел бизнес по ремонту мотоциклов, не поймал его своей огромной рукой. Села схватила свою сумочку и гордо выскочила в дверь, едва избежав столкновения с моей подругой Тарой, которая заходила внутрь.
Вся эта сцена весьма повеселила Доусона.
— И все-таки о вампирах, — сказал он. — Их холоднокровные штучки должно быть это что-то, если заставляют красивых женщин так огорчаться.
— Кто это огорчен? — сказала я, улыбаясь и сохраняя стойкость, чтобы показать Сэму, что не расстроена.
Сомневаюсь, что он был введен в заблуждение, так как знал меня достаточно хорошо, но он заметил изменение моего эмоционального состояния и отправился обратно за стойку бара. Среди обедающей толпы стояло непрекращающееся жужжание от обсуждения этой сочной сцены. Я остановилась в шаге от стола, где сидела Тара. С нею был ДжейБи дю Рон.
— Отлично выглядишь, ДжейБи, — сказала я, лучезарно улыбаясь, дернув к себе меню, лежавшие между салфетницей и шейкерами с солью и перцем в середине стола, и вручила один экземпляр ему, а другой — Таре. Мои руки тряслись, но не думаю, что они заметили.
ДжейБи улыбнулся мне.