- Встать! Эй вы, встать! Живо! - и при этом не скупились на пинки в бока тех, кто вовремя не сумел открыть глаза.
Через полчаса колонна была построена. После переклички и проверки оружия начали спуск вниз, к деревушке, замеченной накануне вечером. Название деревушки не знал даже полковник де Рампоно, она не была обозначена на весьма приблизительной карте, имевшейся у него. По мнению полковника, да и его офицеров тоже, тут явно перед ними прошла колонна капитана Рафаэлли. С ума сойти можно! То ли в главном штабе неверно спланировали направление движения колонн - то ли Рафаэлли по каким-то причинам уклонился от маршрута! Во всяком случае, это заведомо лишало полковника де Рампоно желанных лавров, и полковник обещал себе, что по возвращении в Аяччо как следует поговорит с господами из главного штаба! Господь свидетель!
Но как бы там ни было, полковник был убежден, что перед ним очередное Витербо, поэтому не принял обычных мер предосторожности - даже не выслал вперед разведчиков.
Этой безымянной деревушке было суждено навсегда так и остаться для Фанфана-Тюльпана безымянной, хотя он и не мог забыть о ней никогда в жизни. Доживи хоть до ста лет - вновь видел бы сероватые дома, словно от испуга прижавшиеся друг к другу, и зонтичную сосну на мощеной площади, где высился фонтан без воды, и маленькую церковку посреди этих серых домов, и большие, железом обитые ворота, странные ворота, так не подходившие к этому окружению, когда-то явно ведшие в чей-то дом, но теперь стоявшие тут одни, потому что дом был сожжен, и довольно давно - на его месте уже пробивалась молодая поросль. Нет, Фанфан-Тюльпан никогда не мог забыть этой безымянной деревушки, потому что именно здесь ему суждено было окончательно стать мужчиной, там, под перекрестным огнем геройства и страданий, закалился словно сталь человек Фанфан-Тюльпан.
Ибо в деревушке их колонну уже ждали...
* * *
Удивительно: чтобы подбодрить своих людей, упадок духа которых он и сам почувствовал, чтоб колонна снова приобрела достойный вид и, несомненно, для того, чтобы взбодрить самого себя, полковник приказал войти в эту безымянную деревушку с музыкой! Трубач и три барабанщика вышли вперед и их пронзительный походный марш грохнул в свежем утреннем воздухе по стенам домов.
Вот почему никто вначале и не понял, что раздались выстрелы.
- Почему умолк трубач? - спросил полковник, ехавший позади на своем лошаке.
Потому, что трубача уже убило пулей, угодившей ему промеж глаз! Барабанщики, оглушенные грохотом собственных инструментов, ничего не заметили и ещё некоторое время двигались парадным шагом, рассыпая веселую дробь. Потом в средний барабан попала пуля, которая раздробила ногу барабанщику, и тот с криком рухнул на землю. Полковник сразу разглядел, как первые шеренги разбегаются и падают или жмутся к стенам домов. Ставни всех домов разом распахнулись и оттуда засверкало пламя выстрелов! Через пару минут на дороге уже лежало четверо, а остальные удирали в неописуемом смятении, причем большинство побросало оружие.