Давно ли говорила Дебора? По крайней мере, теперь она обращалась к нему.
- Тюльпан?
- Да? - ответил тот с видом человека, вынырнувшего вдруг откуда-то из глубины. - Да?
- Как ты побледнел! - воскликнула Дебора.
- Мне нехорошо, - бесцветным голосом ответил Фанфан. - Я слишком много выпил!
- Но ты совсем не пил! Я прекрасно видела, что ты вообще не пьешь!
- Значит, я не допил, - Тюльпан криво усмехнулся и встал. - Прошу простить, я удалюсь...
Сопровождаемый удивленными взглядами, Тюльпан шагал, как автомат, ему казалось, что настал конец света и что он никогда не остановится, будет идти так до тех пор, пока не попадет в Америку... И нужно вам сказать, что эта безумная идея, хотя мы и не знаем, как он собрался её осуществить, вызвала в доме Баттендье такой скандал, что по сравнению с ним все предшествующее было не более чем спокойным обменом мнениями.
Оливье Баттендье, который в тот же вечер к десяти вернулся домой после напрасных поисков Тюльпана по всему городу, услышав в доме дикий крик, сказал себе: "- Ага! Значит, его где-то нашли мертвым! Так я и знал!"
- Да нет, он жив! - ответили ему в один голос сестры и тут же напустились с удвоенной яростью. Дебора размахивала перед носом Оливье письмом, пока Аврора кричала:
- Это твоя вина, дурак чертов! Не возьми ты его с собой в Испанию к Лафайету, ему и в голову бы не пришло туда вернуться!
Дебора разрыдалась:
- Оставить и жену, и сына! Жену и сына! И все из-за каких-то индеанок!
Ошеломленный Оливье начал вполголоса читать письмо Тюльпана.
"Милая Дебора, я прекрасно знаю, что поступаю как последний подлец. Прошу, прости, что причиняю тебе такую боль, но я, как воин, жаждущий служить своей стране, полагаю, что долг меня зовет присоединиться к Лафайету, чьи заслуги и благородные намерения вам так прекрасно разъяснил Оливье. я должен быть рядом с Лафайетом в битве за свободу, которая, добытая в Америке, в один прекрасный день озарит весь мир, и прежде всего Францию!.."
- Это твоя вина, глупец! - повторяла Аврора. - Твоя вина, это ты забил ему голову всякой ерундой!
- Ни в коем случае! - защищался бедняга Оливье. - Вовсе не я! И мысли эти не мои!
- А чьи же?
Оливье собрался было ответить, но тут Дебора воскликнула:
- Франция! Весь мир! А я как же?
- Можно читать дальше?
- Читай! Но я это бесстыдное письмо знаю уже на память. Как подумаю, что я ему жизнь спасла! А он меня так отблагодарил! И я опять вдова! Вдова!
- Читай! - велела Оливье Аврора, тоже расплакавшись, потому что и она почувствовала вдруг себя вдовою.
"Боюсь, - читал Оливье, - что вы вправе будет обижаться на меня..."