Дулей опасливо покосился на ольстру, хотя и не верил до конца, что Глеб решится стрелять.
– Ладно, – неохотно проговорил он. – Твоя взяла. – Дулей опустил меч и швырнул его на лавку. – Не так уж ты и силен. Кабы не огнестрельный посох, скрутил бы я тебя и запер в кладовке.
Пройдя к деревянному щиту, прибитому к стене и утыканному гвоздями, Дулей снял с одного из гвоздей ключ и швырнул Глебу.
– Держи!
Глеб поймал ключ, повернулся к двери и вышел из комнаты.
Выждав немного, Дулей встал с лавки, просеменил к двери, открыл ее и выглянул в коридор, дабы убедиться, что Первоход ушел. Затем плотно прикрыл дверь, подошел к стене, сдвинул в сторону кусок грубой рогожи, открыв черную дыру, и крикнул в эту дыру:
– Лочок! Лочок, сучий сын!
– Чего, дяденька Дулей? – гулко откликнулся из дыры мальчишечий голос.
– Живо беги за княжьими охоронцами! Скажи – Первоход здесь!
– Хорошо, дяденька Дулей!
Дулей отпрянул от дыры и занавесил ее куском рогожи. Посмотрел на дверь злым взглядом и пробормотал:
– Хотел бы я посмотреть, как ты будешь храбриться, когда тебя растянут на дыбе.
Обшарпанная, бедно обставленная комната. Старенькая, закопченная до черноты печь в углу. Исцарапанная, изгаженная пятнами столешница. Деревянная кровать с тощим соломенным тюфяком. У маленького окна, затянутого потемневшей слюдяшкой, старый сундук.
Глеб откинул крышку сундука и заглянул внутрь. Несколько пустых берестяных туесков и больше ничего.
Глеб достал из кармана коробку с бутовыми самокрутками, вынул одну и сунул в обветренные губы. Щелкнул зажигалкой, выпустил дым и еще раз огляделся.
– Что же с тобой произошло, Дивлян? – проговорил Глеб задумчиво. – Не верю, что ты просто так взял да и помер. А если тебя убили, то за что? – Глеб выпустил облако дыма, посмотрел, как расплывается оно под потолком, и прищурил глаза. – Может, ты что-то скрывал?
Он снова огляделся. Да, комнатка была бедная. И никаких признаков того, что здесь недавно жил живой человек.
Уровень потребностей Дивляна был ненамного выше, чем у дворовой собаки. Но ведь во всем виновата нужда.
Глеб снова тщательно обыскал комнату, разглядывая вещи Дивляна и пытаясь представить себе его жизнь. Представить и понять, что в ней могло привести парня к гибели, да еще такой ужасной.
Но как Глеб ни старался, он не нашел ни одного подходящего места для тайника, и не было даже ни малейших намеков, что Дивлян пробовал что-то прятать.
Остановившись посреди комнаты, Глеб закурил самокрутку и тихо проговорил:
– Давай, Дивлян. Покажи: что это было? За что тебя прикончили? Ты что-то спрятал или что-то видел?