- Господин полковник, почему у вас, сталкеров все так просто?
- Не понял, я тебя солдат.
- Ну, вот вас зомби ранил, а вы, как ни в чем не бывало, пошли дальше спокойно, на нас отряд наемников напал, а вы даже глазом не моргнули, как будто это в порядке вещей. А эти сталкеры, почему мы их не похоронили? Вы видите аномалию, и смотрите на нее как на свою машину, которую каждый день видели.
Под мое внимание попал даже не сам вопрос дезертира, а это высказывание «…у вас, сталкеров…». Конечно, может быть он просто, образно выразился. Но может, он знал о моих сталкерских похождениях? И может он вовсе не тот, за кого выдает себя. Ладно, все еще выясню, рано или поздно он проколется. Если будет, чему прокалываться.
- Когда походишь пару лет в «Зону», ты начинаешь относиться к происходящему тут, спокойно, и даже равнодушно, а хороший сталкер не тот, который похоронит погибшего друга, а тот который не даст ему умереть. - Между нами промелькнуло молчание. Стояла тишина, через которую, проносились тяжелые шаги сталкеров. Отряд вошел в небольшую лощину. С обеих сторон мы были окружены холмами, каждый из них мог стать хорошим местом для засады. Сталкеры начали суетливо оглядывать высоты, нервно обращая внимание на каждый звук, на каждый шорох. Неожиданно у меня запел дозиметр, и в это время с головы отряда разнесся окрик.
- Радиоактивное пятно. - Бродяги начали доставать из сумок противогазы, и плотнее застегивать защитные костюмы. Я заметил, что дезертир мой, растерялся, с обидой глядя на матерых сталкеров. - Ну и как ты без противогаза собрался выживать в зоне? - Я полез за своей резиной, и протянул его Сорокину. - А вы как? - Удивлено спросил Сергей. Я, слегка улыбнувшись, перевел с каски на глаза целеуказательную маску. А из разгрузочного жилета достал кислородный фильтр, закрыв им до конца лицо. Все же противогаз надежней, но и с такой системой можно выжить в радиоактивном пятне. Мы двинулись дальше, и чем глубже мы уходили в лощину, тем активнее становилась радиация. Кругом сверкали аномалии. Под небольшим, умершим деревом, лежали останки сталкера в «гравитационной плеши». Многочисленные ветки и различный мусор притягивался гравитационной нестабильностью. Ее было трудно не заметить, но видно сталкер спасался от кого-то бегством, поэтому и влетел в нее. Мы двигались быстро, насколько могли, но создавалось такое ощущение, что мы топчемся на одном месте. Сигналы дозиметров звонко отдавались в ушах. От сильной радиации кровь в жилах словно запекалась, в глазах начало темнеть. Мы насколько могли, еще прибавили шагу. Я заметил плетущегося позади всех Сергея, он еле перебирал ногами, пошатываясь в разные стороны, видно парнишка успел схлопотать большую дозу радиации. Я притормозил, чтобы дождаться дезертира. Подхватив его подмышку, из последних сил рванул вперед. Скоро захлебывавшийся дозиметр практически перестал трещать. Мы прошли еще с полкилометра, и весь отряд остановился передохнуть после такого напряженного марш-броска. Серега сорвал с себя противогаз, и сразу же опорожнил желудок. Я, отстегнув кислородный фильтр, почувствовал слабый запах озона. На небе начали стягиваться тяжелые стальные тучи. Легкий прохладный ветерок нес их от ЧАЭС, и скоро мог вполне разыграться радиоактивный дождь. Заметив, что моему путнику совсем плохо, к нам подошел бригадир Жданов. Он оглядел парня, и, отдернув камуфляжную куртку, скривил лицо.