Впрочем, при дворе у Файриза оказался серьезный и куда более удачливый конкурент. Кинтаро был приглашен на зиму погостить в королевском дворце. Вождь варварского племени, герой военного похода, про доблесть которого кавалеристы и гвардейцы рассказывали легенды, – таким он предстал перед столичным обществом. Его буйный темперамент, грубоватая прямота и решительный напор заставляли млеть от страсти изысканных щеголей. «Дикарь!» – стонали они, падая в объятия Кинтаро. Однако настоящей сенсацией стала его связь с принцессой Тион Тэллиран, младшей дочерью государя. Если король Дансенну и был недоволен, то тщательно это скрывал. В конце концов, именно его прабабка Эмрис Эледвен сбежала с князем из Белг Мейтарн, гостившим при дворе, а когда ее старшая сестра-королева умерла бездетной, вернулась с мужем в Криду, была коронована и правила еще тридцать лет.
Зима прошла в непрерывных балах и празднествах. Время от времени Альва бывал на них вместе с Итильдином, благо шанс встретить там Кинтаро был невелик. Зато они несколько раз сталкивались с принцем Файризом. Этот, на взгляд Альвы, хамоватый и заносчивый молодой человек долго не оставлял надежды заполучить в свою коллекцию Древнего, пока кавалер Ахайре не отвел его в сторонку и не объяснил, как обстоят дела. После этого энкинский щенок только сверкал глазами в сторону двух любовников, не решаясь открыто домогаться прекрасного эльфа. Альва вздохнул с облегчением, когда тот стал встречаться с советником Реннарте. Одной сцены в стиле Диких степей ему вполне хватило.
Кинтаро долгое время ничего не предпринимал, и Альва надеялся, что вождь эссанти наконец забыл его. Он сам почти перестал о нем думать, хотя иногда, особенно если был под хмельком, чувствовал легкое сладкое томление, видя издали в толпе гостей высокую широкоплечую фигуру. Томление это он относил за счет ностальгии.
Как и следовало ожидать, надежды кавалера Ахайре оказались напрасными.
Однажды вечером, месяца через два после окончания осенней кампании, Альва возвращался от короля длинной галереей, которая тянулась через все западное крыло дворца. Примерно на середине пути его поджидал Кинтаро, прислонившись к стене и скрестив на груди руки.
Сомнений в том, что он ждет именно его, у Альвы не было. Покои королевской семьи остались позади, а покои самого Кинтаро располагались в другом крыле. Не прерывая шага, Альва быстро огляделся. Было уже поздно, половина светильников потушена, а галерея пустынна. В случае чего даже на помощь не позовешь. Но кавалер Ахайре никогда не был трусом, и шпага была при нем. Он прибавил шагу, желая разделаться с очередным объяснением как можно скорее.