– Я не стану тебя принуждать, если ты этого боишься.
– Разве в традициях эссанти домогаться того, кто отказывает?
– Ты все равно будешь моим.
– Нет, Кинтаро, мы не можем быть вместе.
– Из-за твоего эльфа?
– Не только. Много причин. Обстоятельства так сложились, что… В общем, у нас ничего не выйдет.
– Обстоятельства могут сложиться и по-другому.
Непрошибаемая уверенность вождя взбесила Альву.
– Черт, ну почему тебя так заклинило на мне? Ты переспал с половиной королевского двора, и тебе все мало?
– Я хочу тебя.
– Брось, Кинтаро, а как же принцесса Тэллиран? Я думал, что ты уже изменил традициям Диких степей и переключился на женщин.
– Я трахал бы овцу, если бы у нее были рыжие волосы и зеленые глаза, – изящно выразился вождь эссанти.
Волосы у принцессы Тэллиран были скорее каштановые, но вряд ли это стоило уточнять прямо сейчас. Альва сказал как можно тверже:
– Меня ты все равно не получишь.
Кинтаро пожал плечами. Протесты кавалера Ахайре, по-видимому, не значили для него ровным счетом ничего.
– Я подожду, пока ты сам не скажешь мне «да», Альва.
Вот так, «Альва», а не «северянин» или «сладкий»… Только сейчас Альва понял, как редко Кинтаро называл его по имени – и только сейчас в его словах прозвучало что-то… что-то большее, чем просто страсть.
Молодой кавалер высвободился из его рук и ушел, чувствуя спиной, как эссанти смотрит ему вслед. Больше он не делал попыток сближения, хотя Альва часто ловил на себе взгляд его черных глаз.
Он не хотел думать о своих отношениях с Кинтаро. Когда он начинал это делать, его мысли путались. Но он точно знал одно: трианесскому дворянину не с руки встречаться с варваром-эссанти. Особенно если тот был врагом его возлюбленного. Особенно если одно прикосновение этого варвара заставляет трианесского дворянина терять голову.
Новогодний бал у короля был, как всегда, великолепен. Альва пришел туда с Итильдином, и оба пользовались бешеным успехом. С ними напропалую кокетничали и женщины, и мужчины, наперебой приглашали танцевать, наполняли их бокалы, приносили деликатесы и передавали записочки. Альва чувствовал себя как рыба в воде, даже Итильдин чуть-чуть расслабился, ответил на пару рискованных шуточек, не краснея, и позволил Альве увести себя потанцевать. Однако вскоре его лицо снова стало напряженным, а в глазах потух интерес.
– Альва, мне здесь надоело.
Он сказал это холодно, почти грубо. Молодой кавалер посмотрел на него удивленно. Раньше он не слышал, чтобы Итильдин разговаривал таким тоном.
– Ты же сам уговорил меня сюда прийти, – сказал он мягко.