– Мне нравится заниматься с тобой любовью, но эта сторона жизни не имеет для меня такого значения, как для тебя.
Альва дал ему пощечину, прижал к постели, до боли стиснув его тонкие руки.
– Для тебя нет никакой разницы, ласкают тебя или насилуют? Давай, сопротивляйся, черт бы тебя побрал! Ты же сильнее меня!
– Я не буду сопротивляться, – эльф согнул ноги в коленях и обхватил ими талию Альвы. – Ты можешь взять меня, когда захочешь.
Молодой человек выпустил его, лег рядом и разрыдался. Эльф молча обнял своего возлюбленного, прижавшись щекой к его вздрагивающей спине.
– Это слишком много для меня… я не хочу… – бессвязно бормотал Альва, сотрясаясь от рыданий. – Это слишком… не могу… слишком тяжело…
– Лиэлле… Скажи мне, чего ты хочешь, и я это сделаю.
– Я всего лишь человек, я не могу… Я тебя люблю, но ты никогда не будешь для меня всем.
– Ты мне ничего не должен. Я не требую ничего. Просто позволь мне любить тебя.
– Я не могу… так… я не хочу быть хозяином твоего тела и твоей души…
– Мне незачем жить, если я тебе не нужен. – Итильдин почувствовал, как в уголках его глаз начинают собираться слезы. – Если ты прогонишь меня, я умру.
– Динэ… – Альва повернулся и обхватил Итильдина руками, чуть отстраняя его от себя, чтобы заглянуть ему в лицо. Щеки его были мокры от слез. – Ты сказал, что сделаешь все, что я захочу.
– Это правда.
– Пожалуйста, любовь моя. Не делай из меня божество на алтаре. Я не хочу быть единственным смыслом твоей жизни.
– Но у меня больше ничего нет, – сказал эльф растерянно.
– Это не любовь, Итильдин. Это рабство. А я не рабовладелец, – с горечью произнес Альва.
Итильдин низко опустил голову. В его голосе была печаль:
– Я не знаю другой любви.
– Ты можешь рассердиться на меня? Можешь мне отказать, хоть в чем-нибудь?
Эльф молча покачал головой.
– А если я велю тебе пойти и трахнуться с кем-нибудь? Ну, хоть с Реннарте? Или… или с Кинтаро!
Это был удар ниже пояса. Альва был намеренно жесток и знал это.
Итильдин всхлипнул, и по его щекам побежали слезы.
– Я это сделаю, – сказал он тихо.
– Тебе следовало бы врезать мне по морде за такие слова, – сказал Альва, беря его лицо в ладони и вытирая слезы. – Мне даже хочется, чтобы ты ненавидел меня так же, как его. Когда ты угрожал ему ножом, в твоем лице было столько страсти, сколько никогда не доставалось на мою долю.
Он поцеловал Итильдина, и сжатые губы эльфа послушно раскрылись ему навстречу. Но Альва лишь коснулся их нежно и отодвинулся.
– Я люблю тебя, – со вздохом сказал он. – Прости. Я забываю, что ты эльф, а не человек. У тебя еще будет шанс меня возненавидеть, когда мы будем заперты в этой дурацкой крепости в горах. Через месяц я там озверею и начну на всех кидаться. Так что ты должен обещать мне, что никогда больше не позволишь тебя ударить.