— Да, сэр?
— Кусочек «Эпуас», пожалуйста.
— Извините, сэр, но вон та женщина только что купила все.
Я в ужасе замерла, зажмурилась и застонала. А потом вышла из магазина, покачивая головой.
«Какой абсурд, — подумала я пару минут спустя, направляясь в „Сэйфвейз“, чтобы купить нормальных продуктов. — Давно я уже не вела себя так: лет с шестнадцати, не иначе! И с Недом такого точно не было — это он за мной бегал! По всему Оксфорду, между прочим. Так что я… дайте-ка вспомнить… да, действительно. Никогда в жизни. Никогда в жизни я не гонялась за мужчинами. Значит, вот какие дела, да?» Я смаковала это чувство, задумчиво ворочала ситуацию в голове со всех сторон. Во-первых, я ощущала себя хищницей. Властной и контролирующей ситуацию — это потому, что никто о ней не знал. Он уж точно не знал, и больше я никому не рассказывала, так что никто не мог преуменьшить моего всесилия. Никто не мог высмеять меня, презрительно фыркнуть, все испортить. Я была единственной. Я выпрямила спину, улыбнулась и почувствовала прилив сил: так хорошо мне не было уже давно, несколько недель, а то и месяцев, хотя дома… дома я уже вообще перестала соображать. Хозяйством почти не занималась. Сами посудите: только вчера я забыла положить плеер Бена ему в рюкзак, оставила его недоделанную домашнюю работу на кухонном столе и сделала Максу сэндвичи без начинки!
— Там было одно масло, мам! — возмущенно заявил он, вернувшись домой из школы и кипя от негодования. — Простые бутеры с маслом!
И все это время, пока я рассеянно ставила крем для обуви в холодильник, а резиновые перчатки клала в духовку, я раздувала свои фантазии до невероятных размеров. И переписывала историю. Придумывала, что бы я сделала вместо того, чтобы молча таращиться на него после случая с сыром, что бы я сказала — нечто блистательное вроде:
Я: О да, разумеется, «Эпуас». Этот сыр производят в регионе Булерик на юге Франции, не так ли?
Он: (Восхищен, поворачивается, чтобы рассмотреть меня получше. Мгновенно околдован моей красотой.) Да. Да, вы правы. Вы когда-нибудь были там?
Я: Нет, ни разу, но слышала, там просто чудесно.
Он: О, это правда. Это волшебная страна. Хотите поехать туда? (Знаю, знаю, но мечтать не вредно, правда?)
Я: Куда, в горы Булерика?
Он: Да. Пойдемте же!
И мы уходим. Все происходит в одну минуту. Так что я вовсе не рассеянно качу тележку по отделам супермаркета «Сэйфвейз», не тянусь за пачкой чипсов — о нет, я карабкаюсь по восхитительным горам Булимика — или как их там — под руку со сногсшибательным Чарли. Мы гуляем мимо коз и овец по полю с маргаритками, как Хайди и ее дедушка… нет, пожалуй, Хайди и ее дедушка — это уж слишком. Чарли еще молод. Скорее, как Хитклиф и Кэти, только дело происходит не в Йоркшире.