Бен и Макс уже больше часа ждали у окна комнаты для гостей, откуда открывался прекрасный вид на дорожку, и как только к дому подъехала машина, они радостно взвизгнули и скатились вниз по лестнице. Я тоже вышла на улицу, навстречу нашим гостям, которые один за другим вылезли из машины. Мальчишки навалились на Пьетро и тут же затащили его в амбар; потом вышла Джесс, щурясь на солнце. Тереза подвезла Джесс и Розанну на своей машине, так что у Джесс было мирное настроение: она вышла из машины, затянутая в черную лайкру с ног до головы, в темных очках, как настоящая лондонская модница. За ней появилась Розанна в облаке кремового шелка, очаровательная, как всегда, но бледная и нездоровая на вид. Она с трудом вышла из машины, держа в руках большой букет лилий.
— Дорогая, как тут красиво, — промурлыкала она, нежно меня обнимая. — Как я рада, что ты пригласила и меня.
Когда я обняла Розанну в ответ, мне показалось, что в глазах у нее слезы.
— Я тоже рада, — искренне заверила я. — Как самочувствие?
— Лучше, — улыбнулась она. — Тереза заставила меня сходить к врачу, и он сказал, что у меня всего лишь легкий ревматизм, а не болезнь Паркинсона, как я боялась, — ведь мой старый папочка страдал именно ею.
— Ох, Розанна, какое облегчение. Ты, наверное, переволновалась.
— Да уж, понервничала, — призналась она.
— Какой огромный дом! — восхищенно воскликнула Тереза, вылезая из машины и оглядывая амбар.
Джесс сняла очки и присмотрелась. Я заметила, что у нее усталый вид.
— Непохоже на коровник, да, Люси? — бросила она. — Если честно, я ожидала чего-то более примитивного.
— Правда? — в восторге ответила я. — О нет, там просто роскошно, ты только загляни, что внутри! — Я распахнула дверь, и они раскрыли рты от удивления.
— Вот это пространство! — воскликнула Тереза. — И вы только посмотрите на все эти ткани, стулья, шторы! — простонала она. — У твоей свекрови хороший вкус.
— А где остальные Феллоузы? — Джесс подозрительно огляделась, когда мы вошли в дом. — Неужели матушка Роуз не рыскает поблизости, не пытается взглянуть на нас одним глазком, прицениться? А трагическая героиня Лавиния? Не размахивает бутылкой, как обычно?
— О нет, они сюда редко заходят, — беззаботно проворковала я. — Они очень добры, между прочим.
— Добры? — Джесс округлила глаза. — Роуз Феллоуз добра? Умоляю! Такая же добрая, как мороженая селедка! Или лососина!
— Послушай, Джесс, не будь язвой! — прошипела я, оттаскивая ее вместе с чемоданом наверх в комнату для гостей. — Ты — гость в ее доме, черт возьми, так изволь вести себя нормально, черт возьми!