Глаза Мари постепенно угасали, но губы сложились в слабую улыбку, и она едва слышно прошептала:
– Лжец!
Свет в ее глазах погас навсегда.
Серж сжал зубы, чтобы преодолеть невыносимую боль.
Он еще несколько секунд сидел, обнимая мертвую Мари, но большего не мог себе позволить – шел бой, и от него зависели жизни других людей. Он заботливо опустил Мари на землю и поднялся на ноги.
Теперь она лежала на спине, и на ней не было следов смертельной раны. Она казалась молодой и красивой, можно было подумать, что Мари просто заснула.
Серж взглянул на свои руки, только что обнимавшие ее.
Ладони были красными от крови.
Серж торопливо перевернул тело – и тут же увидел пулевое отверстие под левой лопаткой Мари.
– Что же это… – прошептал он мгновенно пересохшими от волнения губами. – Ее убили выстрелом в спину? Но Мари не из тех, кто поворачивается к врагу спиной! Она бежала вперед и упала на бегу – значит, кто-то выстрелил в нее сзади… но кто был позади нее? Вся эта анархистская сволочь толпится возле дворца, Пантелей там же со своими коровами… позади Мари был только я…
Серж был боевым офицером, и он не предавался раздумьям во время боя. Оставив все загадки на потом, он вскочил и в считанные секунды добежал до графских конюшен.
Там не было ни души – то ли выставлять возле конюшен часовых не посчитали нужным, то ли часовые во время общей суматохи покинули свой пост и присоединились к остальной толпе, собравшейся возле башни.
В любом случае это упрощало задачу Сержа.
Он нашел самоходный органчик и снова отвинтил боковую пластину – на этот раз с другой стороны, там, где были нарисованы розовые толстомясые русалки. С этой стороны в органчике были спрятаны пулемет системы «Кольт» и патроны к нему.
Серж вставил в пулемет первую ленту, подтолкнул органчик и покатил его к выходу из конюшни.
* * *
Борис прижимал к себе Сашеньку. Она перестала дрожать и всхлипывать и, кажется, задремала. Сердце Бориса переполняла нежность. Он готов был перенести любую боль, чтобы сберечь хрупкий сон этого больного, измученного создания.
Агния Львовна сидела рядом, привалившись спиной к стене, и что-то беззвучно шептала – должно быть, молилась.
Снизу доносились какие-то странные звуки – мычание коров, крики, ругань. В какой-то момент Ордынцеву показалось, что он слышит голос Саенко.
Потом все затихло. Но он знал, что это ненадолго, что это не конец, а только короткая передышка…
Вдруг снизу послышались шаги, и хриплый голос Савелия прокричал:
– Ну что, сидите? Недолго вам осталось сидеть! Скоро я вас оттуда выкурю!
Снова послышались шаги, на этот раз многих людей. В башню что-то носили. Борис хотел бы взглянуть, что задумали анархисты, но боялся потревожить Сашенькин сон.