– Хорошо! – Борис вдохнул полной грудью холодный, пахнущий антоновскими яблокомами воздух.
– Так бы и полетели туда, в это небо, как хвостатая комета… – насмешливо, но не зло сказала Мари.
– Вы правы. – Борис не обиделся. – Хотелось бы улететь от всего этого безобразия далеко-далеко, начать там новую, счастливую, жизнь, забыть все…
– Я не хочу забывать! – Голос ее хлестнул Бориса, как казацкой нагайкой.
– Вам не надо забывать их, своих близких, родных людей. Пускай они всегда будут с вами. Надо забыть все, что было потом, – твердо ответил Борис, – иначе вы не сможете дальше жить.
– Я живу местью, – она сказала это со страстью, – я должна отомстить за то, что с ними сделали!
– Вы уверены, что мстите тем, кому нужно? – осторожно поинтересовался Борис.
– Это не важно, – отмахнулась Мари, – все они виноваты. На каждом лежит какая-то доля вины.
– В общем, да, – согласился Борис, – но Бог, вернее, черт с ними со всеми! А вы, вы еще больше разрушаете свою душу местью!
Мари отвернулась и загасила папиросу. Небо по-прежнему пыталось накрыть их с головой. Было тихо, ни голоса, ни собачьего лая не доносилось издалека.
– Возможно, вы правы, – сказала Мари после долгого молчания.
Борис приблизился к ней и мягко положил ладонь на ее руку, вцепившуюся в забор. Понемногу из ее руки ушло напряжение, так стояли они долго-долго, смотря на звезды, пока одна не упала. Борис загадал желание – увидеться с сестрой в этом году. Что загадала Мари, осталось тайной.
Они бы не ушли еще долго, но Саенко выглянул из-за угла и бросил сердитым шепотом, что старик сам спать не ложится, пока дверь не заперта, и людям заснуть не дает.
– Сейчас идем! – недовольно буркнул Борис. – Экий ты, Пантелей… такое мгновение нам испортил!
Саенко не ответил, он уже плюхнулся в горнице на лавку, прикрылся шинелью и тихонько посапывал.
Мари как женщине хозяин предоставил лучшее место – кровать в дальней комнате. Судя по спинкам, украшенным бронзовыми виньетками, кровать в свое время была реквизирована в каком-нибудь богатом купеческом доме.
Сам хозяин спал на топчане за печкой, Луиджи довольствовался сундуком, он прекрасно помещался на нем в силу маленького роста.
Для Сержа и Бориса старик бросил на пол матрас, набитый сеном.
– Подвиньтесь, ваше благородие! – Борис ткнул Сержа в бок.
Тот крутанулся на месте и оглядел Бориса совсем не сонными злыми глазами.
– Не зарывайся, – еле слышно сказал он, – не на прогулку мы сюда приехали. В Париже будешь с дамочками гулять и голову им морочить…
– Вы забываетесь! – мгновенно разозлился Борис. – Это вас совершенно не касается!