Вот пулей снесло полчерепа Семену. Он повалился спиной на стол, кровью своей окрашивая пачку бумаги в алый цвет. Разом пять пуль поразили одного из бизонов; он дернулся, как марионетка, выпустив нестандартного стечкина и вскинув к потолку руки. Он рухнул на бок, спиной ко входу, и в него сразу же всадили еще с десяток пуль.
Наконец и последний, успевший все-таки опустошить обойму, разрываемый свинцом, медленно стал падать на пол. К тому моменту и тот, которого я догадался использовать вместо щита, был уже мертв. Несколько пуль зацепили его; из рта бизона прямо мне на лицо с бульканьем выплеснулась кровь.
Стрельба поутихла.
— Э-э! — крикнул я. — Сдаюсь, сдаюсь!
Спецназовцы поднимались на ноги, удерживая меня на прицеле. Растолкав их, в комнату влетел Мишка.
— Ты жив?! — радостно воскликнул он, наклонившись ко мне и помогая стащить бездыханного мордоворота. — Не ранен, как? Кровь?!
— Да не ранен, — отвечал я, морщась. — Это не моя кровь.
— Ты уж извини, Игл, что мы неоперативно сработали. Ребята из оцепления никак не успевали подтянуться.
— Спасибо, что вообще сработали.
— А где Герострат? — Мишка осмотрелся.
Спецназовцы прохаживались по кабинету, разглядывая пулевые отверстия в обоях, переворачивали трупы, обменивались репликами. Идиллия.
Мишка быстро сосчитал имеющиеся в наличии тела.
— Он же шестым должен быть! — закричал Мартынов; спецназовцы разом на него оглянулись. — Окно!
Я посмотрел. Стекла в окне кабинета не было: только осколки на подоконнике и под ним.
— Костей не соберет, — сказал я. — Здесь третий этаж.
Мишка высунулся наружу.
— Я его не вижу! — крикнул он. — Совсем не вижу! Да что у него, крылья, что ли? — в голосе его зазвенело отчаяние. — Уйдет же — падла — уйдет!
МММ бросился к выходу, а я побежал за ним, потому что глупо было бы оставаться здесь, в компании с остывающими трупами и зачарованными видом устроенной бойни спецназовцами. К тому же любое начатое дело требуется доводить до конца.
— Дьявол, дьявол, а не человек, — бормотал на бегу Мишка.
Мы выскочили во двор. Там царила полная бестолковщина. Из двух уазиков выгружались новые спецназовцы; бегали какие-то люди в гражданском, но обвешанные оружием до зубов; суетились гаишники — а этих кто сюда позвал? Вертелись мигалки, выхватывая из темноты, как короткими бликами фотовспышек, очертания деревьев в дворовом сквере.
Естественно, столь активная деятельность компетентных органов вызывала много шума. Перебудили всех. За каждым окном при потушенном свете маячили любопытствующие граждане. Кое-кто даже не утерпел и наблюдал за происходящим, открыв свое окно и высунувшись в него по пояс.