— Да, — пробормотал он. — Я уже успел позвонить.
Невероятными усилиями Фрэнк заставил себя не прикасаться к ней, проходя мимо. Он закрыл дверь и прислонился к стене, тяжело дыша. Как мог один вид женщины, которую он едва знал, вызвать такое нестерпимое желание? Эти глаза, улыбка, нежные ступни и изящные лодыжки — ни одна из прежних подружек не возбуждала его так сильно.
Наконец он смог взять себя в руки и снять остатки одежды. Вокруг бедер Фрэнк обмотал полотенце. Оно оказалось мокрым, и мужчина уловил какой—то сладкий, цветочный аромат. Так пахли розы, которые выращивала его мать у заднего крыльца в Алабаме.
Ее запах! Аромат наполнил голову Фрэнка, когда тот поднес полотенце к лицу и вдохнул. Вдруг, осознав, что делает, он уронил его и посмотрел в зеркало. Неужели от удара по голове у него совсем вылетели мозги? Увидев струйку крови, стекавшую по виску, он решил, что так, возможно, и было.
В ванной висело несколько белых халатов, таких же, как на ней. Фрэнк надел первый попавшийся и распахнул дверь.
— Как вы думаете, здесь есть аптечка? Она стояла прямо у двери, видимо, уже позвонила.
— Да, в том ящичке, а что?
— Полагаю, мне нужно наложить повязку.
Увидев кровь у него на лбу, она охнула и подтолкнула Фрэнка в ванную.
— Садитесь. — Джина указала на бортик ванны.
— Я все сделаю сам, если вы скажете, где лежат бинты или пластырь.
— Боже мой, почему вы ничего не сказали. Похоже, ручка шезлонга ударила прямо в висок и рассекла кожу.
— Я не знал, что идет кровь.
Незнакомка подошла ближе, наклонилась, чтобы убрать волосы и посмотрела на рану. Он полуприкрыл глаза, когда ей пришлось осторожно раздвинуть его ноги, чтобы встать между ними. Когда она наклонилась еще ниже, Фрэнк увидел крошечные веснушки у нее на груди и не смог сдержать стон.
— Я больно нажимаю?
Ты убиваешь меня, подумал он, но сказал:
— Вовсе нет.
— Можно, я продолжу? Я буду осторожна. Продолжу? Леди, пристрели меня и избавь от этих мучений! — продолжал он свой внутренний диалог.
— Я вам доверяю.
Девушка взяла влажное полотенце и промокнула ссадину.
— А—а! — Он поморщился.
— Плакса—вакса, — поддразнила Джина. — Ранка крошечная.
— Все равно больно.
— Большой сильный мужчина. — Она посмотрела на Фрэнка, чтобы убедиться, что тот шутит, а на самом деле ему вовсе не больно.
Тот не смог сдержаться:
— Если вы ее поцелуете, то боль совсем пройдет.
— Извините, но я не буду целовать вашу окровавленную голову.
— Можно поцеловать и в другом месте, — ухмыляясь, предложил он.
— В другом месте? Хорошо. В супермаркете. Через пять лет, считая с воскресенья.