– В чем дело? – спросил Николас искаженным от страсти голосом, и Ли поспешно отвернулась.
– Это отвратительно, – сказала она. – Я не могу поверить, что настолько сошла с ума, что позволила тебе зайти так далеко.
– Так далеко? – Теперь в его голосе слышался еле сдерживаемый гнев. Он приподнялся и сел на диване. – Позволила мне зайти так далеко? Однако я бы не сказал, что мне пришлось преодолевать твое сопротивление!
– Это потому, что я, должно быть, рехнулась! Ли встала, но Николас с силой потянул ее обратно на диван.
– Мне не нравятся любительницы подразнить, – раздраженно сказал он.
– А мне не слишком нравятся мужчины, которые тащат женщину в постель из чистого вожделения! Ты, может быть, думаешь, что я дичь, на которую открыт сезон охоты? – Ее гнев подпитывался отвращением как к себе самой, так и к Николасу. – Ты, кажется, забыл, что у тебя есть подруга, и очень ревнивая к тому же. Не стоит ли тебе хорошенько подумать, прежде чем… прежде чем пробовать свои силы где-то еще?
Теперь одежда была в порядке, но Ли все равно понимала, что картина, которую она собой представляет, далека от благопристойной. Волосы растрепаны, губы вспухли. И не надо смотреться в зеркало, чтобы догадаться, что все лицо пылает лихорадочно ярким румянцем.
Да, прекрасное зрелище, ничего не скажешь, с горечью подумала Ли. Блестящий пример женщины, умеющей властвовать собой! Ей хотелось плакать.
– Джессика не жена мне, – проговорил Николас веским тоном. – Мы друг другу ничем не обязаны.
На сей раз Ли нашла в себе силы повернуться к нему. Глаза ее вспыхнули.
– Ясно, – холодно сказала она. – Тем не менее, признаюсь, я не приучена к такого рода легким отношениям, такого рода любовным связям. И тебе придется извинить меня, но я не согласна заниматься постельными делами как развлечением, от нечего делать.
– Ты не понимаешь, – угрюмо пробормотал Николас.
– Я понимаю лучше, чем ты думаешь! Я, конечно, приехала из глуши, но это еще не значит, что у меня вата в ушах и шоры на глазах! О, я прекрасно все понимаю – так что, пожалуйста, не надо до меня снисходить!
Это было гораздо больше того, что она хотела сказать, но слова так вертелись у нее на языке, складываясь в язвительные фразы, что сдержаться она не могла.
– Я и не собирался…
– Разве? Но в таком случае ты просто принимал меня за дуру? Дуру, которая ляжет с тобой в постель потому, что у нее нет принципов и она жаждет что-то получить от тебя.
Голос ее поднялся до истерической нотки, но она была слишком разгневана и унижена, чтобы обращать внимание на подобные пустяки.