Чувственное выражение его лица произвело на нее наркотическое действие, голова пошла кругом, а перед глазами расплывались какие-то пятна. Это безумие, метнулась лихорадочная мысль, вспомни, кто он, что он за человек. Вспомни о своем здравом смысле… Но здравый смысл, казалось, покинул ее навеки.
Задержав дыхание, она смотрела, как его губы приближаются к ее губам, но смогла издать лишь слабый стон отказа, прежде чем они слились воедино. Его поцелуй был нежным и уверенным, вызывая ее на невольный ответ. Она послушно разомкнула губы, чтобы принять его, и Николас поцеловал ее гораздо настойчивее, мягко опрокинув на диван.
Рассудок полностью отключился; пальцы запутались в его темных волосах, а поцелуй длился так долго, что она словно бы утонула в нем. Возбужденно скользнув рукой по его спине, она почувствовала очертания мощных плеч, напряжение мускулов под тонкой рубашкой, горячую упругую кожу.
Николас целовал ее страстно, требовательно; его рука двигалась под джемпером, гладя ее грудь. Ли чувствовала себя так, словно вот-вот взорвется. Она еще никогда в жизни не испытывала такого беспримерного чувства свободы и возбуждения, которого всем своим существом ожидала с тех самых пор, как он впервые коснулся ее.
Мужская рука настойчиво двинулась ниже по ее брюкам и ловко стянула их к бедрам, потом скользнула под кружевные трусики, добравшись до самых интимных мест.
Ли слышала, как он хрипло дышит, остро чувствовала, как его тело жжет ее.
Что же это такое? Он собирается заняться со мной любовью прямо здесь, в этой комнате, подумала она, и уже решил, что и я готова… А ведь всего несколько минут назад она была твердо намерена бороться с ним, защищать себя всей силой, какой обладала… Что же с ней происходит?
Она безрассудна! Так опрометчиво поддаться своей страсти! Однако еще не поздно взять себя в руки и не позволить случиться непоправимому. Ничего не могло быть для нее ужаснее сознания, что она отдалась мужчине, уступив его минутной прихоти, без любви, без глубокого чувства с его стороны. Это был бы просто секс, случайное соитие, во время которого ему пришлось бы заглушить в себе отвращение, лишь бы утолить животную похоть…
Ли понимала, что не сможет после этого жить.
Осознание всего, что сейчас произойдет, заняло какую-то мимолетную секунду, но тело Ли тут же ослабло, а руки, которыми она только что крепко обнимала его за шею, безвольно опустились.
Высвободившись, она натянула брюки и привела себя в более или менее пристойный вид, хотя сердце все еще бешено колотилось в груди.