– Очень элегантной. – Кэти заметно волновалась. – Очень житейски искушенной. И, конечно, очень красивой и изысканной.
– Элегантность, искушенность, красота, изысканность, – перечислял Бруно, загибая пальцы. Не есть ли это так необходимые для жены качества?
– Я никогда не говорила обратного, впрочем, мнение мое в любом случае не имеет значения, холодно произнесла Кэти.
Бруно встал, посмотрев на часы. Разговор окончен, ведь мнение Кэти не в счет. Это ясно читалось по его лицу.
– Завтра в девять я буду участвовать в важной конференции. Вы займетесь подготовкой писем, причем в более быстром темпе, чем обычно, чтобы к пяти все было готово. Мы вернемся к работе после посещения Джозефа. У вас нет никаких планов на вечер?
– Никаких.
Жизнь Кэти делалась все менее спокойной и размеренной. Она не могла дождаться, когда Джозеф вернется домой, а Бруно наконец уедет подальше и жизнь ее возвратится в прежнюю колею.
– Неплохо. – Отодвинувшись от стола, Бруно обратил к Кэти взгляд, в котором она прочла удивление. – Ни одной грубой ошибки. Разве я не говорил, что вы в силах справиться со своими обязанностями?
– Уже без четверти восемь. – Кэти поборола зевоту. Точнее, попыталась побороть. Тело словно приварили к стулу, и резкое движение причинило острую боль. – Я потратила немало времени на исправление ошибок.
– Это только кажется. Просто вы приобретаете опыт. И не умаляйте собственные заслуги – вы довольно способная ученица.
Возражение чуть не сорвалось с уст девушки.
Последние четыре дня они принимались за работу в семь тридцать, прерываясь лишь на визит в клинику. От тех безмятежных дней, когда Кэти гуляла с Джозефом или вместе с ним предавалась писанию его мемуаров, осталось смутное воспоминание. Уютный кабинет – тихое прибежище с книжными полками и удобными креслами – превратился в современный офис, где исключалось всякое праздное сидение, и даже выход в туалетную комнату казался нарушением яростного темпа работы Бруно.
– Мы закончили на сегодня? – Кэти тоскливо посмотрела в окно на лужайку, куда мучительно манили отблески заходящего майского солнца, освещая зазеленевшие деревья.
Бруно встретил ее вопрос угрюмой ухмылкой.
– Вы случайно не переутомились? – осведомился он. – Я уже объяснил, речь идет о крайне важной сделке, и мы еще не ликвидировали отставание от графика, вызванное моей поездкой в Лондон. Наверное, в следующий раз вам придется поехать в Лондон вместе со мной, – добавил он, обращаясь скорее к самому себе. – Поприсутствуете на встрече, сделаете заметки. Таким образом, я буду избавлен от необходимости переписывать все для вас, теряя время.