– Бокал белого вина, пожалуйста, – сделал выбор Грегори, и Софи исчезла в направлении кухни. Недолгая светская беседа, непродолжительный ужин, кусочек пирога Джейд и до свиданья. Можно управиться за два часа.
– Теперь, – начала она, вернувшись с двумя бокалами вина и доставая свои записи, – сообщу вам кое-какую информацию о нашем фонде. Вот и счета… – Софи наклонилась вперед, и Грегори послушно взял папку из ее рук. – Может быть, вы сначала просмотрите их, а потом, если у вас возникнут вопросы, я отвечу.
– Очень деловой подход, – пробормотал он и с интересом стал просматривать бумаги. – Ну что ж, полный порядок, – подытожил Грегори и сообщил ту сумму, которую собирался внести. Софи чуть не поперхнулась вином.
– Очень щедро с вашей стороны. Спасибо.
– Я вообще очень щедрый человек и всегда готов служить вам. – Он откинулся на спинку стула. – А теперь скажите, почему вы решили посвятить себя благотворительности.
– Я думала, вам будет интересно, куда именно пойдут ваши деньги, произнесла она холодно, – а вы лишь бегло просмотрели бумаги.
– Я вам доверяю, – проговорил он лениво, глядя на нее поверх своего бокала. – Или есть причина, почему я не должен?
– В таком случае вы могли бы просто послать мне чек.
– Мог бы, – он пожал плечами, – но вам не приходило в голову, что я хотел узнать вас поближе?
– Нет. – Узнать ее поближе? Она услышала знакомый звоночек опасности. – Может, перекусим? – Она осушила бокал, встала и посмотрела на него. – Вы любите пасту?
– Обожаю! – Грегори тоже встал, и она заметила, что он немного раздражен.
Вдруг неожиданная мысль пришла к Софи – мысль о той ночи, когда он раздевал ее, когда его руки касались ее тела, а она даже не сознавала этого. На секунду она попыталась представить, как это было. Софи резко повернулась и пошла к кухне, злясь на себя за то, что благоразумие на миг покинуло ее.
Стол был уже накрыт, и Софи осталось только подогреть еду. Паста, чесночный хлеб, салат. Софи села за стол и пригласила гостя.
Постепенно ее напряжение спадало. Она находила беседу с ним, когда он не пытался выведать что-нибудь о ней, весьма интересной. Он оказался человеком, который мог говорить обо всем на свете: искусстве, литературе, экономике. Когда Софи выразила свое удивление, Грегори весело ответил, что он не только строитель. Раньше, в Нью-Йорке, он занимался издательским делом и вкладывал деньги в предметы искусства.
– А еще вы жертвуете большие суммы на благотворительные цели, добавила Софи, накручивая на вилку спагетти и глядя на Грегори. Чувствительный, заботливый, интеллектуальный строитель. Что еще? Где предел ваших возможностей? Может, вы говорите на двенадцати языках? Вы меня просто потрясли.