— Этот случай вы могли бы и не упоминать, принимая во внимание то, что даже профессиональные волшебники иногда не могут контролировать свои эмоции, — спокойно сказал Дамблдор, пока Фадж чистил свои бумаги от чернил.
— Я еще не закончил на счет него и школы.
— У Министерства нет права наказывать учеников Хогвартса за проступки в школе, и поведение Гарри не имеет никакого отношения к Слушанию, — сказал Дамблдор так же учтиво, но теперь в его голосе появились металлические нотки.
— Ах, вот как! — сказал Фадж. — То, что он творит в школе, нас не касается? Так?
— Министерство не имеет права исключать учеников Хогвартса, Корнелиус, и вечером второго августа я напоминал тебе об этом, — сказал Дамблдор. — И не имеет права забирать палочки до тех пор, пока не вынесено окончательное обвинение, о чем я тоже напоминал вечером второго августа. Ты так рьяно защищаешь закон, что, кажется, сам позабыл о некоторых положениях Декрета.
— Законы могут меняться, — сурово сказал Фадж.
— Конечно, могут, — Дамблдор наклонил голову. — И ты, наверное, уже многие изменил. За те несколько недель, что меня не было в Магическом Суде, здесь вошло в моду расследовать проступки несовершеннолетних полным судебным составом!
Несколько волшебников наверху заерзали на своих местах. Лицо Фаджа стало еще мрачнее. Жабоподобная ведьма справа от него уставилась на Дамблдора без какого-либо выражения.
— Насколько мне известно, — продолжил Дамблдор, — ни в каком законе не сказано, что Суд создан для того, чтобы наказывать Гарри за каждое магическое действие. Ему выдвинули серьезное обвинение, и он смог представить достойную защиту. Сейчас нам двоим осталось только выслушать ваше решение.
Дамблдор снова соединил кончики пальцев и замолчал. Фадж смотрел на него полными ненависти глазами. Гарри неуверенно посмотрел на Дамблдора; он подумал, что не стоило Дамблдору говорить с Магическим Судом в таком тоне, тем более что им надо вынести решение. Дамблдор делал вид, что не замечает взгляда Гарри. Он продолжал смотреть вверх на скамьи, где весь Магический Суд оживленно перешептывался.
Гарри посмотрел себе на ноги. Его сердце, которое сейчас сжалось до немыслимо маленького размера, гулко стучало внутри. Он не ждал, что слушание закончится так быстро. Он не был уверен, что произвел хорошее впечатление. Он почти ничего не говорил. Ему следовало более подробно объяснить про дементоров, про то, как он упал, как его с Дадли чуть не поцеловали…
Он дважды смотрел на Фаджа и открывал рот, чтобы заговорить, но его сжавшееся сердце начинало биться так быстро, что оба раза он делал глубокие вдохи и снова смотрел на свои ноги.